30/04/2020 17:04:36 В воскресенье была годовщина взрыва на Чернобыльской АЭС. Этому событию посвящено как минимум четыре православные икон. Разбираемся, соответствуют ли они церковным канонам и можно ли перед ними молиться.
34 года назад город Чернобыль превратился в Чёрную быль, которую не забудут никогда. Авария на четвёртом энергоблоке ЧАЭС, повлекшая за собой смерти и страдания сотен тысяч человек, отражена в мировой культуре и даже в иконописи. Как относиться к этим иконам и что говорит о них Церковь? Не нарушена ли здесь тонкая грань, разделяющая иконопись и прочие виды художеств? Что делает икону иконой, а что превращает ее в идол?
|
«Явление Богородицы жителям города Чернобыля перед аварией на ЧАЭС» |
Чернобыльским событиям 1987 года посвящено как минимум четыре иконы: «Матерь Божия жертв Чернобыля» Алексея Марочкина (1990), «Явление Богородицы жителям города Чернобыля перед аварией на ЧАЭС» (2002), «Чернобыльский Спас» Владислава Горецкого (2003) и «Иисус утешает (исцеляет) детей Чернобыля» Ангелы Хойзер. У этих икон есть списки, которые немного отличаются друг от друга и хранятся в разных городах и странах: не только в России, Белоруссии и Украине, но даже в Германии и Финляндии.
Корреспондент «ТД» поговорил с двумя священниками, двумя иконописцами и одним ветераном Чернобыля, но, как оказалось, никто из них не слышал о чернобыльских иконах. Можно ли перед ними молиться? Что представляют собой эти образы с точки зрения изобразительного искусства в целом и иконописи в частности?
Икона или идол? — Об иконах написан очень хороший труд преподобного Иоанна Дамаскина «Три слова в защиту иконопочитания», — рассказывает священник Дионисий Гришков, клирик московского храма преподобной Евфросинии в Котловке. — Святой объясняет, что христиане поклоняются не образу, а первообразу, то есть не доске и краскам, а непосредственно изображенному небожителю. Вот что в корне отличает иконопочитание от идолопоклонства.
Иконописные каноны складывались веками и были актуальны для определённого исторического периода, поэтому их чёткие границы выделить сложно. К примеру, VII Вселенский собор утвердил иконопочитание и осудил изображения святых в виде скульптур: искушение язычеством было тогда очень насущно, дух борьбы с ним ещё витал в воздухе. И хотя четкого запрета на скульптуру высказано не было, восточно-христианская (православная) традиция сложилась именно так — с иконами и почти без скульптур. В то же время в Древней Руси иконы писались в иной манере, чем в XVIII-XIX веках, а современная иконография нередко ищет новые пути.
|
«Иисус утешает детей Чернобыля» |
— Мы живём в период, когда в иконописи нет единого направления, — говорит иконописец Светлана Воронцова. — В иконах периода расцвета древнерусской живописи нет стремления передать человеческую плоть, как она есть. Напротив, икона изображала мир иной, горний: фигуры святых не оставляют за собой теней, будто скользя по земной поверхности. Нет «академической» точки опоры, все подчинено очень живому, немного детскому ритму, подчеркивающему простоту и непосредственность. Тени, проработка анатомических форм условны, но важна своя музыка, ритм, которые создают неповторимое ощущение предстояния перед окном в другой мир.
Поэтому, объясняет Светлана, более поздние иконы в стиле академической живописи, написанные в реалистической манере, можно назвать неканоническими. Но и они не станут идолами, если с их помощью человек обращается к первообразу.
— Иконописный канон должен помогать молящемуся настроиться на определенный духовный лад, — считает отец Дионисий Гришков. — Иконописец и богослов Леонид Успенский называл древнерусскую икону богословием в красках. То есть икона в какой-то мере отражала ощущение Бога.
По канону и без В каждом из «чернобыльских» образов есть новые, необычные элементы, поэтому ни один из них не написан строго по канону. В то же время в иконописи канон — это совокупность определенных правил, по которым строится изображение; они не всегда обязательны для исполнения, а скорее очерчивают границы жанра.
— Далеко не все иконы в современных православных храмах написаны по канонам, — говорит Светлана Воронцова. — К примеру, всем известный образ преподобного Серафима Саровского сложно найти в стиле древней иконы. В основном это изображения, близкие к портретным, которые берут начало с прижизненного портрета святого. Это тот случай, когда икона стала иконой, так как люди начали молиться именно перед ней.
|
«Матерь Божия жертв Чернобыля» |
Похожая история произошла с первым чернобыльским образом — иконой «Матерь Божия жертв Чернобыля». Ее в 1990 году написал белорусский художник Алексей (Алесь) Марочкин. Созданию образа предшествует народное предание о явлении в небе над Чернобылем силуэта Богородицы за десять лет до трагедии. Многие видели свечение, напоминающее фигуру Божьей Матери. Об этом даже написали в местной газете — правда, объяснили происшествие природными явлениями.
Почти забытая, эта легенда вспыхнула с новой силой после катастрофы на ЧАЭС, поэтому образ, созданный через четыре года, люди приняли очень тепло. В том же 1990 году икону освятили, и сейчас она находится в Храме Святого Архангела Михаила в белорусском городе Жодино. Существует множество списков с неё, один из которых проносят на шествии в Минске в День памяти жертв аварии на Чернобыльской АЭС.
Что делает икону иконой Что же делает икону иконой? Только признание Церкви. В значительной степени судьбу образа определяют явленные иконой чудеса либо её почитание в народе. Впрочем, абсолютного веса народному гласу Церковь не придаёт: чтобы определить «правильность» иконы, нередко нужно знать историю и богословие.
— Бывает, что довольно большие группы людей доходят до абсурда. Существуют, например, «иконы» с изображением Сталина, и многие молятся им всерьёз, — комментирует декан факультета церковных художеств Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета протоиерей Александр Салтыков. — За подобными явлениями нужно следить и пресекать их.
В последние десятилетия появилось несколько известных образов, которые Церковь не признала, и это не только «иконы» Ивана Грозного и Григория Распутина. Были отвергнуты иконы Божией Матери «Воскрешающая Русь», содержащая оккультные мотивы, и «Дары дающая», где Богоматерь изображена в архиерейском облачении и с потиром в руках. «Новорусскую» икону Богородицы, посвящённую истории Храма Христа Спасителя, рекомендовали только для частного почитания. В начале 2010-х годов возник скандал вокруг аниме-адаптаций православных образов, а авторы «икон Pussy Riot» были даже привлечены к уголовной ответственности.
Учитывая эти случаи, легко понять, почему Церковь осторожно относится к новым иконографиям, даже получившим местное почитание.
|
«Чернобыльский Спас» |
Зачем «Спасу» противогаз? Образ «Матерь Божия жертв Чернобыля» написан не иконописцем, а обычным художником. Как и другая чернобыльская икона — «Иисус утешает детей Чернобыля», которую создала немецкая художница Ангела Хойзер. Иконописец Александр Сериков считает, что в этом нет ничего предосудительного:
— Чем же художник так провинился, что не может написать икону? Если он смог справиться с таким делом — это уже помощь Божия и Его промысел. Образ может стать замечательным и даже чудотворным, если на то будет Его воля. Если икона написана с соблюдением канонических правил и не искажает смысла, ничто не мешает Церкви её принять и признать.
Тем не менее, по сей день существует предписание соблюдать пост и молитву при написании иконы, а также брать благословение у священника.
Самая известная из икон, посвящённых Чернобыльской катастрофе — «Чернобыльский Спас» — была написана по благословению митрополита Киевского и всея Украины Владимира. У этого образа удивительная история: парторг ЧАЭС Юрий Андреев, находившийся после аварии при смерти, утверждал, что несколько дней подряд видел его во сне. После того, как Андреев пошёл на поправку, в благодарность за своё исцеление он решил запечатлеть увиденное. С его слов изображение создал иконописец Владислав Горецкий.
Однако на иконе есть необычная деталь: в нижней части доски изображены участники событий, не канонизированные Церковью. С одной стороны — умершие от радиации, с другой — ликвидаторы аварии, одетые в костюмы химической защиты, противогазы, халаты и респираторы. Между ними — сосна в форме трезубца, растущая между четвёртым энергоблоком ЧАЭС и брошенным городом Припять, и падающая «Звезда Полынь» (образ из Книги Откровения). Андреев признавался, что был смущён такими моментами, поэтому несколько лет не решался просить благословения на создание иконы. Его опасения можно понять — когда позже с образа сняли список для Омского Успенского кафедрального Собора, митрополит Омский и Тарский Феодосий велел переработать его в каноническом стиле.
Именно «Чернобыльский Спас» получил наибольшее признание и распространение в храмах России, Украины и Белоруссии — его копия даже была передана в московский Храм Христа Спасителя. Но дискуссия вокруг чернобыльских иконографий продолжается.
— Чернобыльские иконы передают в своей композиции историческое событие, — поясняет Светлана Воронцова, — что очень активно использовалось, например, в древних житийных иконах, где в центре изображался святой, а вокруг, в клеймах, многочисленные сюжеты из его жизни. В них могли быть изображены как святые, так, например, и их мучители. В изображении на иконе «несвятых» людей нет противоречащего традиции или канону момента.
|
Чернобыльская сосна |
Все иконописные изображения, посвящённые Чернобылю, воспринимаются по смыслу как единый ряд клейм из определённого момента «жития» русского народа, считает Воронцова. С подобной трактовкой согласен и Александр Сериков:
— Изображение предметов времени — одежды, зданий, бытовых деталей, в принципе, ничем не ограничивается, главное, чтобы это не смотрелось нелепо, — говорит он. — Если иконописец попытается визуально адаптировать события ХХ-ХХI веков под старину, такое, скорее всего, будет выглядеть непонятно. Так что, безусловно, своя историчность, привязка ко времени в иконе должны быть, просто мы к этому, наверное, ещё не привыкли. Икона служит человеку долго, поэтому для неё важны элементы условности, которые будут понятны и через пятьдесят, и через пятьсот лет. Если они органично сочетаются с приметами определённого периода, в этом нет ничего плохого.
Александр Сериков во время аварии на ЧАЭС служил в армии и лично принимал участие в ликвидации последствий катастрофы: его воинская часть занималась погрузкой и выгрузкой песка. В те годы Александр еще не был иконописцем и лишь через десять лет выбрал для себя этот путь. Несмотря на 24 года работы и личное участие в ликвидации аварии, Сериков никогда не слышал о Чернобыльских образах, но уверен, что все иконы должны быть посвящены проявлению чуда, явному действию Бога.
— Если иконы написаны только по случаю исторического происшествия, то, скорее, они являются просто памятниками событию, а не святыми образами для молитвы, — объясняет Александр Сериков.
Чернобыльские же образы не просто изображают беду, случившуюся с нашим народом — они показывают, что во время этого тяжелого испытания Бог был рядом.
Интернет-журнал «Татьянин день»
|