Дивное Дивеево

Сегодня духовенство и сестры Серафимо-Дивеевского монастыря молитвенно помянули блаженную Наталию Дмитриевну Молозеву. Сто двадцать три года назад, 9/22 февраля 1900 года, дивеевская старица упокоилась о Господе. В память блаженной Наталии клирики монастыря протоиерей Игорь Борисов и архидиакон Иов (Шкендря) совершили панихиду в Троицком соборе и литию на ее могиле за алтарем Троицкого собора.

Блаженная Наталия несла подвиг юродства в Серафимо-Дивеевском монастыре в одно время с блаженной Пелагией Ивановной Серебренниковой, во второй половине XIX века.

Дивеевские юродивые по благословению преподобного Серафима защищали сестер Дивеевской обители от вражьих наветов. В этой невидимой брани Наталия Дмитриевна была сильным и мужественным воином, молилась обо всем монастыре, помогала людям, желающим получить ее наставление.

Сохранилось свидетельство, что, принимая приходящих к ней, она требовала от них повторять свои аскетические упражнения: делать несколько шагов то назад, то вперед и читать при этом молитву Богородице. Это подвигало посетителей к смирению, а у блаженной появлялось время помолиться, чтобы возвестить вопрошающим Божью волю. Речь Наталии Дмитриевны была прямая, ясная, не иносказательная и глубоко западала в человеческие сердца.

Из всех дивеевских блаженных Наталия Дмитриевна – единственная, кто основал отдельную монашескую общину. Почитателями блаженной были куплены двести десятин земли на Меляевской поляне в Ардатовском уезде Нижегородской губернии, почему и названа была обитель Меляевской.

Наталия Дмитриевна давала распоряжения по строительству храма и корпусов в своей обители, по своему усмотрению избирала туда сестер. Блаженная и сама хотела переехать на Меляву, но без благословения дивеевской настоятельницы не решилась. Игумения Мария (Ушакова) всегда с уважением относилась к старице и нередко советовалась с ней в затруднительных обстоятельствах и, вероятно, не отпустила ее из Дивеева.

Причастившись Святых Христовых Тайн, блаженная Наталия тихо и мирно отошла ко Господу. Свою кончину подвижница встретила, как воин на страже, в том самом положении, в котором в течение многих лет проходила подвиг духовного бодрствования, – сидя.