Дивное Дивеево

Я уже человек немолодой и за свою жизнь понял важную вещь: не только родного сына может спасти мать своим молитвенным воздыханием. Её благословение действует и через сына – во спасение тех, кто попал в беду. Расскажу, как это было со мной.

Вспоминая детство, невольно останавливаешься на том, что дорого, чего не забыть. Ватагой бежали на реку купаться: кто из ребят быстрей добежит до реки и первым нырнёт в воду, кто дальше всех пройдёт под водой ныром, кто дольше всех пробудет под водой (уж это было одним из главных видов соревнования). Секундомеров в нашем распоряжении не было, и мы сами отсчитывали секунды с астрономической точностью. Один из мальчишек делал лёгкие хлопки ладошкой по коленке и говорил: «Двадцать один», и эти слова укладывались ровно в одну секунду. А второй парнишка отсчитывал уже количество хлопков. Наиболее тренированные ребята находились под водой аж до 70-75 секунд. А плавали как! И наперегонки, и на спине, и лежали на воде, не двигая руками и ногами, – всё это достигалось благодаря настойчивым тренировкам. И чувствовали мы себя буквально как рыба в воде. Доплыть до противоположного берега и вернуться обратно не составляло никакого труда.

В один из жарких дней довоенного лета довелось спасти малыша. А дело было так. Вволю накупавшись, вышел я на берег и только приготовился одеваться, как заметил тонущего ребёнка. Он будто поплавок, держа руки вверх, нырял и всплывал. Бросив одежду, бегом в реку. Только малыш-то перестал всплывать. Ныряю в приблизительном направлении – а бедолага на дне, зацепился за корягу. Беру его в руки, поднимаю из воды, а он судорожно ручонками обхватывает меня, содрогаясь всем телом. Вынес ребёнка на берег, и легли вместе на раскалённый прибрежный песок. Спасённый оказался Витей, семи лет – в два раза моложе меня. Всё произошло так быстро, что он не успел даже воды нахлебаться. Минут десять полежал мальчик рядом и запросился домой. Дав мне обещание, что больше один на реку ходить не будет, побежал к дому. Но такие вести не лежат на месте. Они дошли до мамы Вити, и нам с ней довелось встретиться. Как она плакала и благодарила меня – описать невозможно. Витя вырос прорядочным человеком, закончил горный институт в Свердловске, руководил изыскательной экспедицией, а позднее – крупным объединением.

Второй случай спасения тонущего в моей жизни – наиболее значительный, и он чуть не закончился печально. Июльская жара, воскресенье. Что может быть лучше отдыха на берегу речки! Собрались это мы группой и пошли с Арского поля на речку Казанку через серое, крепостного типа здание, именовавшееся в народе психбольницей. Из зарешеченных, на высоте двух метров, раскрытых окон слышны пренебрежительные крики: «Сталинские соколики идут!» Один из сведущих ребят сообщил, что в этом здании коротала дни своей жизни Вера Каплан. Под впечатлением услышанного я постепенно отстал от товарищей по оружию и дошёл до купальни со значительным опозданием. Только разделся, вижу – кто-то барахтается недалеко от берега. Нужно оказать помощь! Ныряю – и в мгновение оказываюсь схвачен за плечи и шею. Надо же, как попался! Пытаюсь освободиться от захвата тонущего, но мои усилия напрасны – ни одного пальца его не смог отогнуть, стоя ногами на дне речки. В сознании мелькает мысль, что медлить нельзя, так стоять – верная гибель и в моём распоряжении минута, чтобы предпринять что-то важное, потом будет поздно. Ох как быстро бежит время! Мелькают в сознании виды родных мест, знакомые лица. Нет! Всё не то! И только решил: «Тонуть – так вместе!» – как увидел лик родной матери. Тут мои колени коснулись дна речки – и чудо! – я почувствовал свободу. Всплывать нельзя – снова окажешься в объятиях тонущего. По дну речки делаю два шага в сторону и всплываю. Чуть передохнул, глотнул живительного воздуха. Ставлю ноги с опорой, хватаю бедолагу и медленно веду его к берегу. Обессиленные, на четвереньках выползаем на берег и валимся на песок. Чуть отдышавшись, узнаю в мужчине сослуживца из нашей эскадрильи. Кстати, он также оказался Виктором. Спрашиваю: «Чего же ты так схватил меня, что чуть не задушил?» Он ответил: «Ничего не помню...» Окончательно придя в себя, поднимаю голову и вижу: одни купаются в речке, другие загорают, третьи играют в мяч, и никому невдомёк, что здесь несколько минут назад чуть не разыгралась трагедия. Вот так и тонут на пляжах, совсем обыденно и незаметно для окружающих.

Я уверен, что это мать пришла мне на помощь и подсказала единственно правильное решение. Вспоминаю, как мать наскоро благословляла меня, когда я бегал на реку купаться, да и не только – в любых обстоятельствах она не забывала перекрестить мой лобик. Сейчас я в преклонном возрасте, но это благословение родной матери и её молитва – основа моего здоровья и спасенья.

Но почему же я всё-таки не смог освободиться от захвата утопающего? Этот вопрос не давал мне покоя всю жизнь. Постоянно думал об этом и вспоминал один из рассказов Василия Алексеевича, любившего у нас в доме посидеть поговорить с отцом, по большей части на религиозные темы. Мои родители были верующие, посещали церковь (и я теперь придерживаюсь этого правила, жена – моя сподвижница). Так вот, рассказ Василия Алексеевича был такой. Как-то в жизни одного крестьянина наступило невезенье: что ни сделает – прок невелик, зато велики переживания. Решил покончить с собой. Зашёл на поветь, куда на лошади сено завозили. Взял мужик в руки верёвку, сделал петлю и привязал свободный конец к выбранной перекладине. Рядом лежали поленья, отобранные на лучину. Взял мужик полено и решил попробовать на нём, как будет затягиваться петля, – как вдруг из полена пена потекла. Мужик испугался и бросил своё занятие. А ведь известны случаи, когда человек гибнет в петле, привязанной к кровати, стоя на четвереньках, без посторонней, а может и потусторонней, помощи... Дьявол горой качает, обольщая человека, и всеми способами стремится завладеть душой умирающего. Он-то и помогает утопающему ещё кого-нибудь увлечь с собой, ведь в этом проявляется его стремление к борьбе с Богом за душу человеческую.

Случилось мне и в третий раз спасти человека, уже на большой воде. Собрался съездить в город на лодке с мотором, только отъехал от бона – увидел тонущего. Подъехал, втащил в лодку мужчину с остекленевшими уже глазами. Вернулся к бону, вынес бедолагу на бон, а у него и пульса нет. Развернул лицом вниз, поднял его так, чтобы из него вода вылилась, и стал делать искусственное дыхание. Нескоро послышался всхлип и лёгкий вдох, постепенно всхлипы стали переходить в ровное дыхание. За этот случай мне была вручена медаль «За спасение утопающего».

Подводя итог, хочется отметить, что не зря прожил – за свою жизнь спас троих. И всё благодаря материнскому заступничеству.

Москвин Валентин Дмитриевич
г. Луза Кировской обл.