Дивное Дивеево

16 августа по старому стилю / 29 августа по новому стилю
четверг
Седмица 10-я по Пятидесятнице. Глас 8.
Поста нет.

Попразднство Успения Пресвятой Богородицы. Перенесение из Едессы в Константинополь Нерукотворенного Образа (Убруса) Господа Иисуса Христа (944). Мч. Диомида врача (298). Мчч. 33-х Палестинских.
Прп. Хери́мона Египетского (IV). Мч. вел. кн. Константина (1714) (Румын.).
Сщмч. Александра Соколова пресвитера, прмц. Анны Ежовой, мч. Иакова Гортинского (1937).
Фео́доровской (XIII) и «Торжество Пресвятой Богородицы» (Порт-Артурской) (1904) икон Божией Матери.

Образа: Кол., 250 зач., I, 12–18 (или 2 Кор., 173 зач., III, 4–11)*. Лк., 48 зач. (от полу́), IX, 51–56; X, 22–24**. Ряд.: 2 Кор., 167 зач., I, 1–7. Мф., 88 зач., XXI, 43–46.

* См. Типикон, 16 августа.

** Если совершается бденная служба Перенесения Нерукотворенного Образа, то на утрене читается Евангелие от Луки, 48 зач. (от полу́), IX, 51–56; X, 22–24. Величание: «Величаем Тя, Живодавче Христе, и почитаем вси Пречистаго Лика Твоего преславное изображение».

Тропарь Нерукотворенного Образа, глас 2:
Пречи́стому Твоему́ о́бразу покланя́емся, Благи́й,/ прося́ще проще́ния прегреше́ний на́ших, Христе́ Бо́же:/ во́лею бо благоволи́л еси́ пло́тию взы́ти на Крест,/ да изба́виши я́же созда́л еси́ от рабо́ты вра́жия./ Тем благода́рственно вопие́м Ти:/ ра́дости испо́лнил еси́ вся, Спа́се наш,// прише́дый спасти́ мир.

Кондак Нерукотворенного Образа, глас 2:
Неизрече́ннаго и Боже́ственнаго Твоего́ к челове́ком смотре́ния,/ Неопи́санное Сло́во О́тчее,/ и о́браз непи́санный,/ и Богопи́санный победи́телен,/ ве́дуще нело́жнаго Твоего́ воплоще́ния,// почита́ем, того́ лобыза́юще.

Тропарь Успения Пресвятой Богородицы, глас 1:
В рождестве́ де́вство сохрани́ла еси́,/ во успе́нии ми́ра не оста́вила еси́, Богоро́дице,/ преста́вилася еси́ к животу́,/ Ма́ти су́щи Живота́,// и моли́твами Твои́ми избавля́еши от сме́рти ду́ши на́ша.

Кондак Успения Пресвятой Богородицы, глас 2:
В моли́твах Неусыпа́ющую Богоро́дицу/ и в предста́тельствах непрело́жное упова́ние/ гроб и умерщвле́ние не удержа́ста:/ я́коже бо Живота́ Ма́терь/ к животу́ преста́ви// во утро́бу Всели́выйся присноде́вственную.

Святитель Феофан Затворник. Мысли на каждый день года
(2 Кор. 1, 1-7; Мф. 21, 43-46). Архиереи и фарисеи уразумели, что Господь говорил притчи на их счет, раскрывал им глаза, чтоб увидели истину, что же сделали они по этому случаю? Придумывали, как бы убить Господа. Если бы предубеждение не кривило их здравомыслия, им следовало, если не поверить, как требовала очевидность указаний, то обсудить внимательно, не так ли и в самом деле, как объясняет Спаситель. Предубеждение столкнуло их на кривую дорогу, и они потом оказались богоубийцами. И всегда так, и ныне так. Немцы, а за ними и наши онемечившиеся умом, как скоро встретят в Евангелии чудо, тотчас кричат: "неправда, неправда; этого не было и не могло быть, надо это вычеркнуть". Не то же ли это что убить? Пересмотрите все книги этих умников, ни в одной не найдете указания причин, почему они так думают; ни один из них ничего не может сказать против того, чем доказывается истина евангельская, и ни один не позаботился вникнуть в доводы, какими люди здравомыслящие обличают их лживость: твердят все только свое, что быть не может и потому не верят Евангелию. И ничего с ними не поделаешь: они готовы идти против Самого Бога.

Икона "Нерукотворный образ Господа нашего Иисуса Христа"

Спас Нерукотворный - образ Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, чудесно отпечатавшийся на плате, которым Христос вытер свой лик

История происхождения
Согласно Преданию, изложенному в Четьи Минее, Авгарь V Ухама, больной проказой, послал ко Христу своего архивария Ханнана (Ананию) с письмо, в котором просил Христа прийти в Едессу и исцелить его. Ханнан был художником, и Авгарь поручил ему, если Спаситель не сможет прийти, написать Его образ и принести ему.

Ханнан застал Христа окруженным густой толпой; он встал на камень, с которого ему было виднее, и попытался изобразить Спасителя. Видя, что Ханнан хочет сделать Его портрет, Христос потребовал воды, умылся, вытер Свой лик платом, и на этом плате отпечатался Его образ. Спаситель передал этот плат Ханнану с повелением отнести с ответным письмом пославшему его. В этом письме Христос отказывался идти в Едессу сам, говоря, что ему надлежит исполнить то, на что Он послан. По исполнении Своего дела он обещал послать к Авгарю одного из Своих учеников.

Получив портрет, Авгарь исцелился от главного своего недуга, но лицо его оставалось еще поврежденным.

После Пятидесятницы в Едессу пошел святой апостол Фаддей, один из 70-ти, закончил исцеление Авгаря и обратил его в христианство. Авгарь прикрепил образ к доске и поместил в нише над городскими воротами, убрав оттуда находившегося там идола.

Один из правнуков Авгаря, правивший Едессой, впал в идолопоклонство и хотел уничтожить Нерукотворный Образ. Тогда епископ города замуровал икону в городской стене с зажженной перед ней лампадой.

Со временем место это было забыто.

Обретение Образа
Образ был снова обретен, когда город Едесса был осажден персидским царем Хозроем I в 544 или 545 году.

Положение города казалось безнадежным, епископу Евлавию явилась Пресвятая Богородица и повелела достать из замурованной ниши Образ, который спасет город от неприятеля.

Разобрав нишу, епископ обрел Нерукотворный Образ: перед ним горела лампада, а на глиняной доске, закрывавшей нишу, было подобное же изображение. В память об этом в Православной Церкви существует два типа икон Нерукотворного Спаса: лик Спасителя на убрусе, или Убрус, и лик без убруса, т.н. Чрепие.

После совершения крестного хода с Нерукотворным Образом по стенам города персидское войско отступило.

В 630 году Едессой овладели арабы, но они не препятствовали поклонению Нерукотворному Образу, слава о котором распространилась по всему Востоку. В VIII веке христиане праздновали Нерукотворный Образ во многих местах.

Начиная с 843 года праздник Нерукотворного Образа совпадал в Едессе с Торжеством Православия.

Перенесение в Константинополь
В 944 году византийские императоры Константин Багрянородный и Роман I купили Нерукотворный Образ у Едессы. 16 августа он был торжественно перенесен в Константинополь и помещен в Фаросском храме Богоматери.

В честь этого события 16 августа был установлен церковный праздник Перенесение из Едессы в Константинополь Нерукотворного Образа (Убруса) Господа Иисуса Христа.

Существует несколько преданий о последующей судьбе Нерукотворного Образа. По одному – его похитили крестоносцы во времена их владычества в Константинополе (1204–1261), но корабль, на который была взята святыня, потонул в Мраморном море. По другим преданиям, Нерукотворный Образ был передан около 1362 года в Геную, где хранится в монастыре в честь апостола Варфоломея.

Упоминание в древних источниках
Древние авторы не упоминают о Нерукотворном Образе вплоть до V века. Это объясняется, по-видимому, тем, что образ оставался замурованным, метонахождение его не было известно и о нем забыли.

Древнейшее известное упоминание об образе находится в памятнике, называемом "Учение Аддаи".

Евагрий Схоластик упоминает его в "Церквной истории" и называет образ "богозданной иконой".

Во времена иконоборчества на Нерукотворный Образ ссылается прп. Иоанн Дамаскин. В 787 году отцы VII Вселенского Собора упоминают его несколько раз.

Мученик Диомид Тарсянин

Мученик Диомид родился в Тарсе Киликийском, по профессии был врачом, а по вере христианином и лечил не только от телесных, но и от душевных болезней. Многих язычников он просветил верой во Христа и крестил. Церковь чтит его как целебника и призывает его имя при совершении таинства Елеосвящения.

Святой Диомид много путешествовал, обращая людей к истинной вере. Когда он пришел в город Никею, император Диоклитиан (284–305) послал воинов взять его. По дороге из Никеи в Никомидию он сошел с телеги, чтобы помолиться, и умер. В доказательство исполненного поручения воины отсекли ему голову, но сами ослепли. Диоклитиан приказал отнести голову обратно к телу. Когда воины исполнили приказ, они прозрели и уверовали во Христа.

Пре­по­доб­ный Хе­ри­мон под­ви­зал­ся в Егип­те, в Скит­ской пу­стыне, в кон­це IV в. или пер­вых го­дах V в. Имя его упо­ми­на­ет­ся в «Лав­са­и­ке» Пал­ла­дия и в ал­фа­вит­ном Па­те­ри­ке. Его пе­ще­ра от­сто­я­ла за 40 по­прищ от церк­ви и за 12 по­прищ от ис­точ­ни­ка во­ды. Скон­чал­ся свя­той за ру­ко­дель­ной ра­бо­той в воз­расте бо­лее 100 лет. Пре­по­доб­но­го Хе­ри­мо­на упо­ми­на­ет так­же пре­по­доб­ный Фе­о­дор Сту­дит († 11 но­яб­ря 826) в Три­о­ди Пост­ной – в служ­бе в суб­бо­ту Сыр­ную, в 6-й пес­ни ка­но­на на утре­ни.

Фе­о­до­ров­ская — Ко­стром­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри на­пи­са­на еван­ге­ли­стом Лу­кой и близ­ка по ико­но­гра­фии к Вла­ди­мир­ской иконе Бо­жи­ей Ма­те­ри.

На­зва­ние свое ико­на по­лу­чи­ла от ве­ли­ко­го кня­зя Яро­сла­ва Все­во­ло­до­ви­ча († 1246), от­ца свя­то­го Алек­сандра Нев­ско­го, но­сив­ше­го в свя­том кре­ще­нии имя Фе­о­дор — в честь свя­то­го Фе­о­до­ра Стра­ти­ла­та. Об­ре­те­на она бы­ла, по пре­да­нию, его стар­шим бра­том, свя­тым Юри­ем Все­во­ло­до­ви­чем († 1238, па­мять 4 фев­ра­ля), в вет­хой де­ре­вян­ной ча­совне близ ста­рин­но­го го­ро­да Го­род­ца — поз­же на том ме­сте был устро­ен Го­ро­дец­кий Фе­о­до­ров­ский мо­на­стырь. Князь Яро­слав-Фе­о­дор, став­ший по­сле ги­бе­ли в бит­ве с та­та­ра­ми на Си­ти свя­то­го Юрия ве­ли­ким кня­зем Вла­ди­мир­ским, в сле­ду­ю­щем, 1239 го­ду тор­же­ствен­но пе­ре­нес его мо­щи из Ро­сто­ва в Успен­ский со­бор Вла­ди­ми­ра, а остав­шей­ся от бра­та ико­ной бла­го­сло­вил сво­е­го сы­на, свя­то­го Алек­сандра Нев­ско­го, всту­пив­ше­го в том же го­ду в брак с по­лоц­кой княж­ной Бря­чи­сла­вой.

Яро­слав-Фе­о­дор оста­вил зна­чи­тель­ную о се­бе па­мять в рус­ской ис­то­рии. С ним, про­дол­жа­те­лем слав­ных тра­ди­ций дя­ди — свя­то­го Ан­дрея Бо­го­люб­ско­го (па­мять 4 июля) и от­ца — Все­во­ло­да Боль­шое Гнез­до, свя­за­ны по­чти все наи­бо­лее зна­чи­тель­ные со­бы­тия в ис­то­рии Ру­си пер­вой по­ло­ви­ны XIII ве­ка. Ему до­ста­лась в на­след­ство Русь, со­жжен­ная и раз­граб­лен­ная в 1237–1238 гг. та­та­ра­ми. Он под­нял ее из пеп­ла, от­стро­ил и укра­сил го­ро­да­ми, свя­ты­ми оби­те­ля­ми и хра­ма­ми. Им бы­ли вос­ста­нов­ле­ны опу­сто­шен­ные вра­гом го­ро­да По­вол­жья: Ка­шин, Уг­лич, Яро­славль, Ко­стро­ма, Го­ро­дец. Цер­ковь Фе­о­до­ра Стра­ти­ла­та в Ко­стро­ме и Фе­о­до­ров­ский мо­на­стырь близ Го­род­ца ос­но­ва­ны им в честь сво­е­го Ан­ге­ла. Все­го во­семь лет сто­ял он у кор­ми­ла ве­ли­ко­го кня­же­ния, но за это вре­мя он су­мел на­пра­вить стра­ну по един­ствен­но вер­но­му в то вре­мя пу­ти — во­ен­но-по­ли­ти­че­ско­го рав­но­ве­сия с Зо­ло­той Ор­дой на во­сто­ке и ак­тив­но­го про­ти­во­сто­я­ния ка­то­ли­че­ской Ев­ро­пе на за­па­де. Бли­жай­шим спо­движ­ни­ком и про­дол­жа­те­лем его го­судар­ствен­но­го де­ла был сын, свя­той Алек­сандр Нев­ский.

Чу­до­твор­ная Фе­о­до­ров­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри — бла­го­сло­ве­ние от­ца — по­сто­ян­но на­хо­ди­лась при свя­том Алек­сан­дре, бы­ла его мо­лен­ным об­ра­зом. По­сле его смер­ти (свя­той князь умер 14 но­яб­ря 1263 го­да в Го­род­це, в ос­но­ван­ном от­цом мо­на­сты­ре) ико­на, в па­мять о нем, бы­ла взя­та его млад­шим бра­том Ва­си­ли­ем.

Ва­си­лий Яро­сла­вич был «ми­зин­ным», то есть млад­шим (вось­мым), сы­ном Яро­сла­ва Все­во­ло­до­ви­ча. В 1246 го­ду по­сле смер­ти от­ца (князь был отрав­лен в сто­ли­це Мон­го­лии — Ка­ра­ко­ру­ме), пя­ти лет от ро­ду, он стал кня­зем ко­стром­ско­го уде­ла — наи­ме­нее зна­чи­тель­но­го во вла­де­ни­ях его от­ца. Но в 1272 го­ду Бог су­дил ему стать ве­ли­ким кня­зем Вла­ди­мир­ским. Че­ты­ре го­да его ве­ли­ко­го кня­же­ния (1272–1276) за­пол­не­ны обыч­ны­ми для то­го вре­ме­ни кня­же­ски­ми меж­до­усоб­ны­ми бра­ня­ми. Несколь­ко лет вел он вой­ну за Нов­го­род с непо­кор­ным пле­мян­ни­ком Ди­мит­ри­ем Алек­сан­дро­ви­чем. По­это­му, став ве­ли­ким кня­зем, Ва­си­лий не по­ехал во Вла­ди­мир, а остал­ся под за­щи­той чу­до­твор­ной ико­ны в Ко­стро­ме, счи­тая это ме­сто бо­лее на­деж­ным на слу­чай но­вых усо­биц.

При­шлось ему за­щи­щать Русь и от внеш­них вра­гов. В 1272 го­ду при оче­ред­ном та­тар­ском на­бе­ге рус­ское вой­ско вы­сту­пи­ло из Ко­стро­мы им на­встре­чу. По при­ме­ру де­да, свя­то­го Ан­дрея Бо­го­люб­ско­го, ко­то­рый брал с со­бой в по­хо­ды чу­до­твор­ную Вла­ди­мир­скую ико­ну Бо­жи­ей Ма­те­ри, князь Ва­си­лий дви­нул­ся в бой с чу­до­твор­ной ико­ной Фе­о­до­ров­ской. Яр­кие лу­чи ис­хо­ди­ли от свя­то­го об­ра­за, по­па­ляя вра­гов; та­та­ры бы­ли раз­гром­ле­ны и из­гна­ны из Рус­ской зем­ли.

Ле­то­пи­си рас­ска­зы­ва­ют, что ве­ли­кий князь Ва­си­лий пи­тал осо­бую лю­бовь к Церк­ви и ду­хо­вен­ству. По­сле му­че­ни­че­ской ги­бе­ли при штур­ме та­та­ра­ми Вла­ди­ми­ра 4 фев­ра­ля 1238 го­да епи­ско­па Вла­ди­мир­ско­го Мит­ро­фа­на дол­гие го­ды Вла­ди­мир­ская епар­хия оста­ва­лась вдов­ству­ю­щей. Это пе­ча­ли­ло ве­ли­ко­го кня­зя Ва­си­лия. В 1274 го­ду при его уча­стии со­сто­ял­ся во Вла­ди­ми­ре боль­шой цер­ков­ный Со­бор. Непо­сред­ствен­ным по­во­дом его яви­лась хи­ро­то­ния во епи­ско­па Вла­ди­мир­ско­го свя­ти­те­ля Се­ра­пи­о­на († 1275, па­мять 12 июля), из Пе­чер­ских игу­ме­нов, мит­ро­по­ли­том Ки­рил­лом III († 1282) и со­бо­ром рус­ских свя­ти­те­лей. Со­дер­жа­ние со­бор­ных де­я­ний бы­ло очень ши­ро­ко — это был пер­вый Со­бор в Рус­ской Церк­ви со вре­ме­ни мон­голь­ско­го на­ше­ствия. Мно­го на­ко­пи­лось про­блем и неуря­диц в цер­ков­ной жиз­ни, Рус­ская Цер­ковь толь­ко-толь­ко оправ­ля­лась от по­стиг­ше­го ее бед­ствия. Но глав­ной за­да­чей бы­ло воз­рож­де­ние рус­ской цер­ков­ной пись­мен­но­сти — вос­ста­нов­ле­ние тра­ди­ций древ­не­рус­ско­го «кня­же­ско­го стро­е­ния». Без книг невоз­мож­но бы­ло бы спа­си­тель­ное де­ла­ние Церк­ви, они нуж­ны бы­ли и для Бо­го­слу­же­ния, и для про­по­вед­ни­че­ства, и для ке­лей­но­го вра­зум­ле­ния ино­ков, и для до­маш­не­го чте­ния ве­ру­ю­щих. Тру­да­ми мит­ро­по­ли­та Ки­рил­ла, рус­ских епи­ско­пов и мо­на­стыр­ских ино­ков-книж­ни­ков эта за­да­ча, важ­ней­шая для по­сле­ду­ю­ще­го хри­сти­ан­ско­го про­све­ще­ния Ру­си, бы­ла успеш­но вы­пол­не­на. Со­бор при­нял но­вую ре­дак­цию Корм­чей кни­ги — ос­нов­но­го ка­но­ни­че­ско­го ко­дек­са пра­во­слав­ной цер­ков­ной жиз­ни.

В 1276 го­ду князь Ва­си­лий за­вер­шил свой жиз­нен­ный путь, важ­ней­шие ве­хи ко­то­ро­го бы­ли осе­не­ны бла­го­сло­ве­ни­ем Фе­о­до­ров­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри. Он умер в Ко­стро­ме и там же об­рел ме­сто по­след­не­го упо­ко­е­ния. Свя­тая ико­на пре­бы­ва­ла с тех пор в Ко­стром­ском со­бо­ре свя­то­го Фе­о­до­ра Стра­ти­ла­та.

Вос­ста­нов­ле­ние па­мя­ти Фе­о­до­ров­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри и ши­ро­кое рас­про­стра­не­ние ее по­чи­та­ния по всей Рос­сии свя­за­но с со­бы­ти­я­ми на­ча­ла XVII ве­ка — пре­кра­ще­ни­ем Смут­но­го вре­ме­ни. В 1613 го­ду чу­до­твор­ной Фе­о­до­ров­ской ико­ной из Ко­стром­ско­го со­бо­ра был бла­го­слов­лен при из­бра­нии на цар­ство Ми­ха­ил Ро­ма­нов. В па­мять об этом ис­то­ри­че­ском со­бы­тии бы­ло уста­нов­ле­но по­все­мест­ное празд­но­ва­ние иконе Фе­о­до­ров­ской Бо­го­ма­те­ри 14 мар­та. По­яви­лись мно­го­чис­лен­ные спис­ки с Ко­стром­ской Фе­о­до­ров­ской ико­ны, один из пер­вых был за­ка­зан и при­не­сен в Моск­ву ма­те­рью ца­ря Ми­ха­и­ла — ино­ки­ней Мар­фой. Со вто­рой по­ло­ви­ны XVII ве­ка по­лу­ча­ют рас­про­стра­не­ние ико­ны Фе­о­до­ров­ской Бо­жи­ей Ма­те­ри с клей­ма­ми, изо­бра­жа­ю­щи­ми со­бы­тия из ис­то­рии чу­до­твор­но­го об­ра­за.

В 1670 го­ду иеро­ди­а­кон Ко­стром­ско­го Ипа­тьев­ско­го мо­на­сты­ря Лон­гин на­пи­сал «Ска­за­ние о яв­ле­нии и чу­де­сах Фе­о­до­ров­ской ико­ны Бо­го­ма­те­ри в Ко­стро­ме». Не все со­дер­жа­щи­е­ся в ней све­де­ния сов­па­да­ют с из­ло­жен­ны­ми вы­ше, у на­род­ной па­мя­ти, своя хро­но­ло­гия, свои за­ко­ны.

Фе­о­до­ров­ская ико­на — двух­сто­рон­няя. На об­рат­ной сто­роне — об­раз свя­той ве­ли­ко­му­че­ни­цы Па­рас­ке­вы, изо­бра­жен­ной в бо­га­том кня­же­ском оде­я­нии. Пред­по­ла­га­ют, что по­яв­ле­ние об­ра­за Па­рас­ке­вы на обо­ро­те ико­ны свя­за­но с су­пру­гой свя­то­го Алек­сандра Нев­ско­го.

Икона «Торжество Пресвятой Богородицы»

11 декабря 1903 года, за два месяца до начала русско-японской войны, в Дальние пещеры Киево-Печерской лавры пришел старик-матрос, участник обороны Севастополя. Он усердно молился о русском флоте в Порт-Артуре. Однажды во сне ему явилась Пресвятая Богородица, держащая в руках плат, на котором был изображен лик Спасителя. Обе стопы Ее попирали обнаженные и отточенные обоюдоострые мечи. С правой стороны над пречистым ликом Богородицы находился Архистратиг Михаил, с левой – Архангел Гавриил. Над Нею Ангелы держали в облаках царскую корону, увенчанную перекрещивающимися радугами с крестом наверху. Еще выше Бесплотные Силы поддерживали облака, на которых восседал Господь Саваоф.

Пресвятая Богородица поведала старому моряку, что вскоре начнется война, в которой Россию ждут тяжелые потери и испытания. Владычица Небесная приказала изготовить образ, точно отображающий видение, и отправить икону в Порт-Артурскую церковь, обещая помощь, покровительство и победу русскому воинству. Старик-матрос поведал о видении богомольцам лавры, и вскоре была собрана необходимая для изготовления иконы сумма. На образе эмалированной вязью было написано: «В благословение и знамение торжества христолюбивому воинству Дальней России от святых обителей Киевских и 10 000 богомольцев и друзей».

В начале августа икона «Торжество Пресвятой Богородицы» была доставлена во Владивосток и временно помещена в местный кафедральный собор. Порт-Артур в то время был осажден неприятелем, и вокруг него велись активные боевые действия.

С иконы было сделано несколько копий, которые пытались переправить в Порт-Артур, но безуспешно.

21 ноября (4 декабря) 1904 года, в день праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы, после Литургии и молебна перед иконой «Торжество Пресвятой Богородицы», подлинный образ был заключен в специально приготовленный для нее футляр и отправлен из Владивостока. Препроводить святую икону в Порт-Артур взялся отставной ротмистр лейб-гвардии уланского полка Н.Н. Федоров, духовный сын отца Иоанна Кронштадтского. Однако 11 января 1905 года Федоров сообщил, что икона в город доставлена не была ввиду того, что Порт-Артур к тому времени уже был сдан врагу. Получив разрешение из Петербурга, Федоров отправил образ в действующую армию, где она и пребывала в походной церкви Главнокомандующего.

О дальнейших событиях, связанных с иконой, ничего не было известно до тех пор, пока Господу не угодно было явить новое чудо. 17 февраля 1998 года в Иерусалиме, в одном из антикварных магазинов Порт-Артурскую икону увидели паломники из Владивостока! Икона была выкуплена на деньги, занятые в русском Горненском женском монастыре. Вывезти святыню из Израиля помогли российские власти и Синодальный Отдел Внешних Церковных Связей Московского Патриархата.

6 мая 1998 года Порт-Артурская икона Божией Матери возвратилась во Владивосток. Встреченная крестным ходом и перезвоном колоколов, взорам ликующих православных «…предстала Божия Матерь, стоящая Своими стопами на берегу залива на двух поверженных и обломанных мечах» – какой явилась некогда старику-севастопольцу.

Мчч. 33 Палестинские

Православные верующие искренне чествуют подвиг 33-х палестинских мучеников. К сожалению, до наших дней не дошла информация о жизни подвижников, их именах и так далее. Однако это не умаляет подвига мучеников, отдавших за жизнь за Христа и истинную веру.

Икона сщмч. Александра Соколова пресвитера

Свя­щен­но­му­че­ник Алек­сандр ро­дил­ся в 1893 го­ду в се­ле Озе­ро­во Тих­вин­ско­го уез­да Нов­го­род­ской гу­бер­нии в се­мье свя­щен­ни­ка Ни­ко­лая Со­ко­ло­ва. В 1915 го­ду он окон­чил Нов­го­род­скую Ду­хов­ную се­ми­на­рию и по­сту­пил пса­лом­щи­ком в храм се­ла Ер­шо­ва Че­ре­по­вец­ко­го уез­да Нов­го­род­ской гу­бер­нии. В 1916 го­ду он был ру­ко­по­ло­жен в сан диа­ко­на ко хра­му се­ла Мо­роц­ко­го, а через год — в сан свя­щен­ни­ка ко хра­му се­ла Озе­ро­ва, где про­шло его дет­ство, где он вос­при­нял пер­вые на­вы­ки цер­ков­ной жиз­ни и бла­го­че­стия. В 1924 го­ду о. Алек­сандр был пе­ре­ве­ден в храм се­ла Ер­шо­ва, где ко­гда-то слу­жил пса­лом­щи­ком.
Сра­зу же по уста­нов­ле­нии со­вет­ской вла­сти на­ча­лись го­не­ния на Рус­скую Пра­во­слав­ную Цер­ковь. Од­на из форм, в ко­то­рую вы­ли­ва­лись го­не­ния, вы­ра­жа­лась в тре­бо­ва­нии упла­ты непо­мер­ных на­ло­гов и штра­фов, ко­то­рые в слу­чае с о. Алек­сан­дром бы­ли на­столь­ко зна­чи­тель­ны, что, не имея средств за­пла­тить их, свя­щен­ник вы­нуж­ден был в 1924 го­ду пе­ре­ехать с же­ной Ели­за­ве­той Алек­сан­дров­ной и тре­мя ма­лень­ки­ми детьми в дру­гое ме­сто, в Твер­скую об­ласть, где он сна­ча­ла слу­жил в хра­мах Крас­но-Холмско­го рай­о­на, а за­тем в се­ле По­ре­чье Мо­ло­ков­ско­го рай­о­на.
Отец Алек­сандр все си­лы и вре­мя от­да­вал сво­ей пастве. Мест­ные вла­сти за­пре­ща­ли слу­жить мо­леб­ны на по­лях и в до­мах при­хо­жан, од­на­ко он, как это бы­ло при­ня­то до ре­во­лю­ции, ре­гу­ляр­но об­хо­дил все де­рев­ни при­хо­да. Ви­дя его рев­ност­ное слу­же­ние, паства от­вет­но лю­би­ла его. Несмот­ря на го­не­ния и раз­ру­ше­ние хра­мов, на то, что вла­сти по­сто­ян­но оби­ра­ли при­ход и свя­щен­ни­ка, цер­ковь в се­ле По­ре­чье ре­мон­ти­ро­ва­лась вся­кий раз, ко­гда в том бы­ва­ла нуж­да. Но вся­кий раз вла­сти неза­мед­ли­тель­но пре­сле­до­ва­ли за это и свя­щен­ни­ка, и при­хо­жан.
В 1935 го­ду при­хо­жане по­кра­си­ли и по­бе­ли­ли храм, а остав­шу­ю­ся от ре­мон­та крас­ку про­да­ли шко­ле. Сра­зу по­сле это­го свя­щен­ник и ста­ро­ста бы­ли аре­сто­ва­ны; свя­щен­ник был об­ви­нен в спе­ку­ля­ции и при­го­во­рен к пя­ти го­дам ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вых ла­ге­рей.
В те го­ды ино­гда еще бы­ло воз­мож­но, ес­ли свя­щен­ник не был об­ви­нен в по­ли­ти­че­ском пре­ступ­ле­нии, до­ка­зать свою неви­нов­ность. Об­ласт­ной суд, ку­да де­ло по­па­ло из рай­он­но­го су­да, пол­но­стью оправ­дал свя­щен­ни­ка, и о. Алек­сандр был осво­бож­дён. В то вре­мя, ко­гда все, что име­ло ка­кое-ли­бо от­но­ше­ние к Церк­ви, без­жа­лост­но раз­ру­ша­лось, при­хо­жане о. Алек­сандра вы­стро­и­ли во­круг ча­сов­ни но­вую кир­пич­ную огра­ду.
В кон­це ап­ре­ля 1937 го­да пред­се­да­тель сель­со­ве­та вы­звал в кон­то­ру о. Алек­сандра и по­тре­бо­вал, чтобы он упла­тил по­до­ход­ный на­лог впе­ред за сле­ду­ю­щий квар­тал, а так­же арен­ду за зем­лю, на ко­то­рой сто­я­ли храм и цер­ков­ные по­строй­ки.
— Не трать­те зря свои си­лы, — от­ве­тил о. Алек­сандр, — пла­тить я не бу­ду, так как не по­до­шел срок пла­те­жей.
И ска­зав это, свя­щен­ник сра­зу же из сель­со­ве­та ушел, не же­лая под­дер­жи­вать пу­стой и небез­опас­ный раз­го­вор.
Ле­том 1937 го­да со­труд­ни­ки НКВД бы­ли опо­ве­ще­ны о гря­ду­щих аре­стах все­го ду­хо­вен­ства и ста­ли со­би­рать о них дан­ные. Ча­ще все­го вы­зы­ва­лись лю­ди, го­то­вые го­во­рить и под­твер­ждать что угод­но. Один из та­ких рас­ска­зал со­труд­ни­ку НКВД об о. Алек­сан­дре, буд­то тот со­мне­вал­ся в под­лин­но­сти по­ка­за­ний под­су­ди­мых на от­кры­тых су­деб­ных про­цес­сах, где об­ви­ня­е­мые че­рес­чур охот­но и глад­ко очер­ня­ли се­бя и дру­гих, а так­же, что свя­щен­ник, от­ме­тив, что в рай­он­ных ма­га­зи­нах не бы­ло хле­ба, пред­по­ло­жил, что хле­ба нет по­то­му, что мест­ные вла­сти да­ли за­вы­шен­ные циф­ры об уро­жай­но­сти, а цен­траль­ные вла­сти, взяв в со­от­вет­ствии со сво­и­ми нуж­да­ми хлеб, по­ста­но­ви­ли, что остав­лен­но­го (в со­от­вет­ствии с циф­ра­ми) бу­дет до­ста­точ­но, и от­ка­за­ли рай­о­ну в снаб­же­нии му­кой и зер­ном.
Об­ви­нить свя­щен­ни­ка бы­ло не в чем, и осве­до­ми­тель ре­шил при­ве­сти некий анек­дот, буд­то бы рас­ска­зан­ный свя­щен­ни­ком: «Из од­ной за­хо­луст­ной ка­рель­ской мест­но­сти кре­стьяне на­пра­ви­ли сво­е­го од­но­сель­ча­ни­на к пред­се­да­те­лю ВЦИК то­ва­ри­щу Ка­ли­ни­ну узнать, по­че­му сей­час бе­рут во всем уско­рен­ные тем­пы. В то вре­мя, ко­гда этот му­жи­чок при­шел во ВЦИК со сво­им недо­умен­ным во­про­сом, Ка­ли­нин был силь­но за­нят, он под­вел му­жи­ка к од­но­му ок­ну и, ука­зав на про­хо­дя­щий по ули­це трам­вай, ска­зал: «Ви­дел, а через пять лет их бу­дут сот­ни!» За­тем под­вел му­жи­ка к дру­го­му ок­ну, где был ви­ден про­хо­див­ший ав­то­мо­биль, и ска­зал: «Ви­дишь, а через пять лет их бу­дут ты­ся­чи!» Му­жик уехал в де­рев­ню, и ко­гда его ста­ли спра­ши­вать о ре­зуль­та­тах по­езд­ки, то он при­ме­нил точ­но та­кой же спо­соб объ­яс­не­ния. Сна­ча­ла по­смот­рел в ок­но, где уви­дел, что по ули­це несут по­кой­ни­ка, и ска­зал: «Ви­ди­те, а через пять лет их бу­дут нести сот­ни!» За­тем, по­дой­дя ко вто­ро­му ок­ну, уви­дел — идет ни­щий, и так же, об­ра­ща­ясь к при­сут­ству­ю­щим, ска­зал: „Ви­ди­те, а через пять лет их бу­дут ты­ся­чи!“».
На­сту­пил июль 1937 го­да. Про­шел Пет­ров­ский пост, празд­ник апо­сто­лов Пет­ра и Пав­ла, па­мять яв­ле­ния ико­ны Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы в Ка­за­ни, ко­гда ста­ли до­хо­дить све­де­ния об аре­стах свя­щен­но­слу­жи­те­лей. От­цу Алек­сан­дру ста­но­ви­лось яс­но, что его аре­сту­ют, по­сле че­го храм под­верг­нет­ся ко­щун­ствен­но­му раз­граб­ле­нию. И он сло­жил за­пас­ной ев­ха­ри­сти­че­ский на­бор в ка­ми­лав­ку и спря­тал на чер­да­ке хра­ма. Ту­да же по­ло­жил на­пре­столь­ный крест, да­ро­хра­ни­тель­ни­цу и лжи­цу.
27 июля 1937 го­да со­труд­ни­ки НКВД аре­сто­ва­ли свя­щен­ни­ка и за­клю­чи­ли в Крас­но­холм­скую тюрь­му. До­про­си­ли через три дня. Сле­до­ва­тель спро­сил, чем за­ни­мал­ся свя­щен­ник до и по­сле ре­во­лю­ции. Отец Алек­сандр от­ве­тил, что до ре­во­лю­ции он за­ни­мал­ся ис­клю­чи­тель­но пас­тыр­ской де­я­тель­но­стью, а по­сле ре­во­лю­ции при­шлось об­за­ве­стись неболь­шим хо­зяй­ством. Вре­ме­на на­ста­ли го­лод­ные, и под­соб­ное хо­зяй­ство ста­ло под­спо­рьем, тем бо­лее что на ру­ках бы­ла се­мья, два сы­на и дочь, все ро­ди­лись по­сле ре­во­лю­ции, дочь в 1924 го­ду. Хо­зяй­ство бы­ло неболь­шое: дом, ам­бар, са­рай, гум­но, ба­ня, од­на ло­шадь, две ко­ро­вы, пять де­ся­тин зем­ли. В 1929 го­ду свя­щен­ни­ку бы­ло да­но непо­силь­ное за­да­ние на сда­чу сель­ско­хо­зяй­ствен­ных про­дук­тов, и за невы­пол­не­ние его хо­зяй­ство бы­ло опи­са­но и рек­ви­зи­ро­ва­но.
Сель­со­вет по обык­но­ве­нию вы­дал НКВД справ­ку, где бы­ло ска­за­но о необ­хо­ди­мо­сти аре­ста свя­щен­ни­ка, так как он «при­вле­кал на свою сто­ро­ну от­ста­лое на­се­ле­ние» и без ре­ги­стра­ции в загсе от­пе­вал по­кой­ни­ков. «Счи­та­ем его со­ци­аль­но опас­ным че­ло­ве­ком для мест­но­го на­се­ле­ния, ко­то­рый за­слу­жи­ва­ет вы­сыл­ки из мест­ных пре­де­лов»,— пи­сал пред­се­да­тель сель­со­ве­та.
10 ав­гу­ста сле­до­ва­тель вновь до­про­сил свя­щен­ни­ка.
— Ко­гда и ка­кие взгля­ды вы вы­ска­зы­ва­ли в свя­зи с про­цес­сом над троц­ки­ста­ми во гла­ве с Пя­та­ко­вым?
— Я этим про­цес­сом ин­те­ре­со­вал­ся и о нем чи­тал, — от­ве­тил свя­щен­ник. — Из про­чи­тан­но­го у ме­ня скла­ды­ва­лось ка­кое-то неве­рие в его дей­стви­тель­ность, ме­ня удив­ля­ло то об­сто­я­тель­ство, что все под­су­ди­мые как-то да­же хва­ста­ли сво­и­ми контр­ре­во­лю­ци­он­ны­ми дей­стви­я­ми, и все это я счи­тал неесте­ствен­ным... Дан­ны­ми взгля­да­ми, на­сколь­ко мне пом­нит­ся, я ни с кем не де­лил­ся, за ис­клю­че­ни­ем, воз­мож­но, сво­ей се­мьи.
— Ко­гда и ка­кие взгля­ды вы вы­ска­зы­ва­ли в свя­зи с за­труд­не­ни­я­ми с хле­бом?
— Со­здав­ши­е­ся за­труд­не­ния в на­шем рай­оне с хле­бом, так как мне хле­ба в ко­опе­ра­ции не от­пус­ка­ли, я лич­но рас­це­ни­вал как на­ли­чие вре­ди­тель­ства у со­вет­ской вла­сти и со­зда­ва­ние это­го умыш­лен­но ру­ко­во­ди­те­ля­ми. С дру­гой сто­ро­ны, у ме­ня скла­ды­ва­лось мне­ние, что кре­стьяне пло­хо от­но­сят­ся к об­ра­бот­ке зем­ли, а по­это­му и со­зда­лись за­труд­не­ния. Сво­и­ми взгля­да­ми я ни с кем не де­лил­ся.
— Рас­ска­жи­те, ко­гда и ко­му вы рас­ска­зы­ва­ли, как кре­стья­нин по­се­тил пред­се­да­те­ля ВЦИК то­ва­ри­ща Ка­ли­ни­на, и в чем за­клю­чал­ся их раз­го­вор о тем­пах.
— Го­ду в 1935-м, а мо­жет быть, в 1934-м, точ­но я не пом­ню, я шел по се­лу По­ре­чье и встре­тив­ший­ся мне око­ло ка­зен­ки вы­пив­ший муж­чи­на стал рас­ска­зы­вать что-то о тем­пах, но я его слу­шать не стал и ушел, я лич­но о раз­го­во­рах то­ва­ри­ща Ка­ли­ни­на с кре­стья­ни­ном ни­ко­му ни­че­го не рас­ска­зы­вал.
— В чем за­клю­ча­лась ва­ша ини­ци­а­ти­ва в по­строй­ке огра­ды во­круг ча­сов­ни в де­ревне Сте­пань­ко­во?
— В де­ревне Сте­пань­ко­во я бы­вал очень ча­сто, по­то­му что в дан­ной де­ревне про­жи­ва­ет цер­ков­ная ста­ро­ста, к ко­то­рой мне по цер­ков­ным на­доб­но­стям при­хо­ди­лось ча­сто хо­дить, но ини­ци­а­ти­вы в по­строй­ке огра­ды у ча­сов­ни я не про­яв­лял, по чьей ини­ци­а­ти­ве со­сто­я­лась по­строй­ка огра­ды, мне неиз­вест­но.
На этом до­прос был окон­чен. 25 ав­гу­ста Трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла о. Алек­сандра к рас­стре­лу. Свя­щен­ник Алек­сандр Со­ко­лов был рас­стре­лян 29 ав­гу­ста 1937 го­да.
При­чис­лен к ли­ку свя­тых Но­во­му­че­ни­ков и Ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских на Юби­лей­ном Ар­хи­ерей­ском Со­бо­ре Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви в ав­гу­сте 2000 го­да для об­ще­цер­ков­но­го по­чи­та­ния.