05/01/2023 16:13:03
|
24 декабря по старому стилю / 6 января по новому стилю пятница Седмица 30-я по Пятидесятнице. Глас 4. Рождественский пост. Строгий пост. Пища с растительным маслом.
На́вечерие Рождества Христова (Рождественский сочельник). Прмц. Евгении и с нею мчч. Прота, Иакинфа и Клавдии (ок. 262). Прп. Николая монаха (IX). Прмч. Иннокентия Беды (1928); сщмч. Сергия Мечева пресвитера (1942).
Литургия св. Василия Великого.
На 1-м часе: Евр., 303 зач., I, 1–12. Мф., 2 зач., I, 18–25. На 3-м часе: Гал., 208 зач., III, 23–29. Лк., 5 зач., II, 1–20. На 6-м часе: Евр., 304 зач., I, 10 – II, 3. Мф., 3 зач., II, 1–12. На 9-м часе: Евр., 306 зач., II, 11–18. Мф., 4 зач., II, 13–23. Лит. – Евр., 303 зач., I, 1–12. Лк., 5 зач., II, 1–20.
В этот день 1-й час к утрене не присоединяется, но совершаются отдельно часы на́вечерия и изобразительны. Блаженны читаются.
Литургия св. Василия Великого начинается великой вечерней. Вход с Евангелием. Прокимен великий, глас 7-й: «Кто Бог велий, яко Бог наш...». Чтение паримий с пением припевов. Вместо «Достойно» – «О Тебе радуется...».
На литургии отпуст: «И́же в верте́пе роди́выйся и в я́слех возлеги́й, на́шего ра́ди спасе́ния, Христо́с, И́стинный Бог наш...».
По отпу́сте литургии клирики перед свещником с зажженной свечой поют тропарь и кондак праздника Рождества Христова.
Тропарь предпразднства, глас 4: Написова́шеся иногда́ со ста́рцем Ио́сифом,/ я́ко от се́мене Дави́дова, в Вифлее́ме Мариа́м,/ чревонося́щи безсе́менное Рожде́ние./ Наста́ же вре́мя рождества́,/ и ме́сто ни еди́ноже бе обита́лищу,/ но я́коже кра́сная пала́та верте́п Цари́це показа́шеся.// Христо́с ражда́ется пре́жде па́дший воскреси́ти о́браз.
Кондак предпразднства, глас 3: Де́ва днесь преве́чное Сло́во/ в верте́пе гряде́т роди́ти неизрече́нно:/ лику́й, вселе́нная, услы́шавши,/ просла́ви со А́нгелы и па́стырьми/ хотя́щаго яви́тися// Отроча́ Мла́до, Преве́чнаго Бо́га.
Канун праздника Рождества Христова – 24 декабря – называется Навечерием праздника. Обычай совершать Навечерие перед праздником Рождества Христова, несомненно, древний. Это видно из того, что уже в IV веке было определено, как праздновать Навечерие, если оно случится в день воскресный (Феофил Александрийский, прав. 1).
Если Навечерие случится в седмичный день, кроме субботы и воскресения, то в этот день утром совершаются Великие (или Царские) часы и затем вечерня с литургией святого Василия Великого.
КАК ПРАВИЛЬНО ПРОВЕСТИ РОЖДЕСТВЕНСКИЙ СОЧЕЛЬНИК? Автор: Протоиерей Александр Ильяшенко
6 января – Навечерие Рождества Христова, или Рождественский сочельник, – последний день Рождественского поста, канун Рождества Христова. В этот день православные христиане особенно готовятся к наступающему празднику, весь день наполнен особым праздничным настроением. Утром в Сочельник по окончании Литургии и следующей за ней вечерней в центр храма выносится свеча и священники поют перед ней тропарь Рождеству Христову. Службы и пост Сочельника имеют ряд особенностей, поэтому именно в эти дни на наш сайт приходит множество вопросов о том, как правильно провести Сочельник. Ответить на эти вопросы мы попросили иерея Александра Ильяшенко.
– Отец Александр, самый часто задаваемый нашими читателями вопрос – как правильно поститься в Сочельник, до какого времени нужно воздерживаться от вкушения пищи? Что значит «пост до первой звезды»? Одинакова ли мера воздержания для работающих и неработающих в этот день? Сколько длится пост до причастия?
Сочельник Само название происходит, как полагают, от слова «сочиво» (то же, что «коливо» – вареные зерна риса или пшеницы). Вкушать «сочиво», или «коливо», положено в канун праздника только после литургии, которая соединяется с вечерней. Таким образом, часть Сочельника 24 декабря проходит в полном неядении.
Традиция не вкушать пиши до первой вечерней звезды, связана с воспоминанием явлении звезды на Востоке (Мф.2:2), возвестившей о рождении Христа, однако уставом эта традиция не предписана.
Действительно, Типикон предписывает пост до конца вечерни. Однако служба вечерни соединяется с Литургией, служится утром, поэтому и постимся мы до того момента, когда в центр храма выносится свеча и перед свечой поется тропарь Рождеству Христову.
Очевидно, что находящиеся в храме люди постятся, многие в этот день причащаются. Хорошо, если и те, кто не могут быть на службе в храме, кто работает, почтят этот день более строгим постом. Мы помним, что, по русской пословице «Сытое брюхо к молитве глухо». Поэтому и более строгий пост готовит нас к грядущей радости праздника.
Те, кто причащаются на ночной Литургии, по церковной традиции, вкушают пищу в последний раз не менее, чем за шесть часов до времени Причастия, или примерно с 6 часов вечера. И здесь дело не в конкретном количестве часов, что 6 или 8 часов нужно пропоститься и ни минутой меньше, а в том, что устанавливается некая граница, мера воздержания, помогающая и нам соблюсти нам меру.
– Батюшка, много вопросов приходит от людей больных, которые не могут соблюдать пост, спрашивают, как им поступить?
Больные люди, конечно, должны соблюдать пост в той мере, в какой это согласуется с приемом лекарств и с предписаниями врачей. Речь идет не о том, чтобы немощного человека уложить в больницу, а в том, чтобы укрепить человека духовно. Болезнь – это уже тяжелый пост и подвиг. И здесь человек уже должен стараться определить меру поста по своим силам. Любую вещь можно довести до абсурда. Например, представьте себе, что священник, который придет причастить умирающего человека, станет спрашивать, когда человек последний раз ел?!
– Как правило верующие стараются встретить Рождество Христово на ночной праздничной литургии. Но во многих храмах служится еще и всенощная и Литургия в обычное время – 5 вечера и утром. В связи с этим часто спрашивают, не грех ли молодому человеку, не немощному, без детей, пойти на службу не ночью, а утром?
Посетить ночную службу или утреннюю – это нужно смотреть по силам. Встретить праздник ночью – конечно, это особая радость: и духовная, и душевная. Таких служб в году очень мало, в большинстве приходских храмов ночные литургии служатся только на Рождество и Пасху – особо торжественные службы по традиции совершаются ночью. А вот например, на Афоне воскресные всенощные бдения служатся ночью. И все равно таких служб не так много, чуть более 60 за год. Церковь так устанавливает, учитывая человеческие возможности: число ночных бдений в году ограничено.
Торжественные ночные службы способствуют более глубокому молитвенному переживания и восприятию Праздника.
– Закончилась праздничная Литургия, начинается праздничное застолье. И здесь два вопроса нам задают. Первый – можно ли праздновать Рождество сначала в приходе, а не сразу устраивать семейное торжество?
Конечно, хорошо праздновать вместе с близкими, друзьями, семьей, хорошо разделить дарованную нам в празднике радость с ближними. Если прихожане могут объединиться и, помолившись вместе в храме, могут сесть вместе за праздничный стол – это очень хорошо. Такое совместное проведение праздника объединяет, дает поделиться радостью друг с другом. Собираются и семьи, и друзья.
– Второй вопрос связан с тем, что на Рождественской Литургии многие причащаются. И люди испытывают некоторое смущение: ты только что причастился, в книгах святых отцов написано о том, что для удержания благодати нужно стараться оградить себя от разговоров, тем более смеха, и постараться провести время после причастия в молитве. А тут праздничное застолье, пусть даже и с братьями и сестрами во Христе…Люди боятся потерять молитвенный настрой..
Те правила, которые отцы – пустынники предлагали монашествующим, нельзя в полной мере переносить на мирскую жизнь, тем более нельзя переносить их на большие праздники. Речь идет о подвижниках – аскетах, особенно богато наделенных благодатными дарами Божиими. Для них внешняя часть второстепенна. Конечно, духовная жизнь стоит на первом месте и для мирян, но мы не можем здесь провести такую же четкую грань между духовным и земным.
Апостол Павел заповедовал нам «Всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь. За все благодарите Господа» (1Фес.5:16-18). Если мы встречаем праздник с радостью, молитвой и благодарностью Богу, то мы исполняем апостольский завет.
Конечно, этот вопрос нужно рассматривать индивидуально. Конечно, если человек чувствует, что за шумным торжеством он теряет благодатный настрой, то, возможно, ему стоит ненадолго сесть за стола, уйти раньше, сохранив духовную радость.
– Отец Александр, а не стоит ли здесь разграничить нам самим в себе два состояние – когда мы действительно боимся расплескать полученное в храме чувство, и когда своим отказом от участия в празднике мы можем огорчить ближних, и нередко отказываемся от совместной радости с немирным сердцем. Родственники смирились с тем, что их ревностный член семьи наотрез отказался встретить с ними новый год, казалось бы, пост закончился, человек должен бы «вернуться» к семье, разделить вместе радость праздника, а он опять хлопает дверь и говорит «Какое «посиди с нами», у меня праздник великий, такая благодать, потеряю с вами весь молитвенный настрой!!»
Своему молитвенному состоянию в таком случае человек едва ли повредит, так как подобное поведение говорит о том, что человек в нем не пребывает. Состояние созерцания, молитвенности всегда связано с приливом духовной радости, благодати, которую Господь щедро изливает на своих рабов. А такое отношение к ближним больше похоже на ханжество и фарисейство.
– Обязательно ли посещение вечерней службы в сам день праздника – вечер праздника Рождества?
– Это каждый должен решить для себя сам. После ночной службы нужно восстановить силы. Не все, из-за возраста, здоровья и духовного уровня способны пойти в храм и принять участие в службе. Но нужно помнить, что Господь вознаграждает за каждое усилие, которое ради него человек делает.
Вечерняя служба в великие праздники этот день недлинная, особенно одухотворенная, торжественная и радостная, на ней возглашается Великий Прокимен, поэтому, конечно, хорошо, если получится ее посетить.
Источник: http://www.ortlife.ru/
|
Преподобномученица Евгения Римская |
Преподобномученица Евгения, родом римлянка, жила в Александрии, куда ее отец, Филипп, был послан императором Коммодом (180–192) в качестве наместника Египта. Евгения получила прекрасное образование и отличалась добрым нравом и красотой. Многие знатные юноши добивались ее руки, но вступать в брак она не хотела.
Познакомившись с Посланиями апостола Павла, она всей душой устремилась к христианству и тайно от родителей, в сопровождении своих двух рабов, Прота и Иакинфа, переодевшись в мужскую одежду, удалилась в мужской монастырь. Там она со своими рабами и спутниками приняла святое Крещение от епископа Юлия, которому было открыто о ней в видении, и он благословил ее подвизаться в монастыре в образе инока Евгения.
Своими подвигами святая Евгения стяжала дар исцеления. Однажды к ней за помощью обратилась богатая молодая вдова Мелания. Увидев юного инока, эта женщина воспылала нечистой страстью, но будучи отвергнута, она измыслила клевету о попытке насилия. Святая Евгения предстала на суд к правителю Египта, т. е. к своему отцу, и была вынуждена открыть свою тайну. Ее родные обрадовались, найдя ту, которую долго оплакивали. Через некоторое время все они приняли святое Крещение.
Но Филипп, по доносу язычников, был смещен с поста правителя. Александрийские христиане избрали его своим епископом. Новый правитель, опасаясь народного гнева, не стал открыто казнить Филиппа, а подослал убийц. Во время уединенной молитвы епископа ему были нанесены раны, от которых он через три дня мученически скончался.
Овдовев, Клавдия с дочерью и слугами уехала в свое поместье, находившееся в окрестностях Рима. Там Евгения продолжала иноческую жизнь. Она привела ко Христу многих дев, а Клавдия устроила странноприимный дом и служила вдовам.
По прошествии нескольких спокойных лет император Галлиен (260–268) вновь начал гонение на христиан, и многие из них нашли убежище у святых Клавдии и Евгении.
В то время осиротевшая молодая римлянка из царского рода, Василла, услышав о христианах и о святой Евгении, захотела встретиться со святой и написала ей письмо. В ответ святая Евгения прислала своих друзей и сподвижников, Прота и Иакинфа, которые просветили Василлу, и она приняла святое Крещение.
Служанка Василлы рассказала ее жениху Помпею, что его невеста стала христианкой, и Помпей пожаловался императору на христиан, проповедующих безбрачие. Привлеченная к ответу, Василла отказалась вступать с Помпеем в брак, и за это ее закололи мечом.
Святых Прота и Иакинфа потащили в идольский храм для принесения жертвы, но едва они вступили туда, идол упал и разбился. Святые мученики Прот и Иакинф были обезглавлены.
Святую Евгению тоже насильно привели в храм Дианы, но не успела она еще вступить в него, как все капище вместе с идолом разрушилось. Святую мученицу бросили в Тибр с камнем на шее, но камень свалился, и она осталась невредима. Невредимой осталась она и в огне. Тогда ее бросили в ров, где она находилась 10 дней. В это время ей явился Сам Спаситель и возвестил, что она войдет в Царство Небесное в день Рождества Христова.
Когда в 262 году наступил этот светлый праздник, палач умертвил святую мученицу мечом. Вскоре приняла мученический венец и святая Клавдия. Преподобномученица Евгения предупредила ее о дне смерти.
|
Священномученик Се́ргий Мечёв, пресвитер |
Священномученик Сергий родился 17 сентября 1892 года в семье известного московского старца протоиерея Алексия Мечева, настоятеля храма святителя Николая в Кленниках (с 1893 по 1923 год). К моменту его рождения состояние здоровья матери, имевшей врожденное заболевание сердца, от непомерных нагрузок значительно ухудшилось. Ребенок родился на два месяца раньше срока, его с трудом выходили. Мальчик был четвертым ребенком в семье и рос в благодатной атмосфере церковной жизни, глубокой веры и любви к Богу. В 1902 году скончалась мать Сергея. В это же время он поступил в первый класс Третьей Московской мужской гимназии, которую окончил в 1910 году с серебряной медалью. Духовное воспитание мальчика проходило в храме, где он прислуживал в алтаре, помогая отцу. Будучи очень музыкальным и имея хороший тенор, он стал петь на клиросе. Отец Алексий желал иметь в сыне своего преемника, но, будучи убежденным противником любого проявления насилия, никогда ему это не высказывал, предоставляя сыну свободу выбора. Образование Сергей Мечев продолжил в Московском университете на словесном отделении историко-филологического факультета. Из преподававшихся там предметов его особенно заинтересовала древнерусская литература. Много он занимался и историей Русской Церкви, слушал лекции профессора С.И. Смирнова, преподававшего также в Духовной академии. Впоследствии отец Сергий с большой теплотой отзывался о профессоре Смирнове и называл его своим учителем; особенно ценил его книги, посвященные истории пастырства Востока и Древней Руси («Духовный отец древневосточной церкви» и «Древнерусский духовник»). Имея желание ознакомиться с достопримечательностями Запада, Сергей посетил в 1913 году, во время летних каникул, города Швейцарии и Италии. Знакомясь с религиозной живописью прославленных художников эпохи Возрождения, он пришел к выводу, что древнерусская икона значительно превосходит своей духовностью и глубиной достижения западного искусства. Учение в университете продлилось для Сергея Мечева гораздо дольше, чем намечалось. В августе 1914 года началась Первая мировая война. Как и другие студенты-патриоты, он, прервав занятия, прошел подготовку в госпитале и уехал на фронт добровольцем-санитаром (как единственный сын в семье, направлению в действующую армию он не подлежал). Службу нес в прифронтовой зоне во 2‑м Подвижном Лазарете Красного Креста Московского Купеческого и Биржевого Общества. Это был ближайший к полю боя медицинский пункт, где все числившиеся санитарами выполняли в первую очередь работу братьев милосердия. В июне 1916 года Сергей Алексеевич вернулся с фронта и возобновил университетские занятия. Одновременно он участвовал в работе студенческого Богословского кружка имени святителя Иоанна Златоуста, организованного в Москве по инициативе епископа Арсения (Жадановского) при Златоустовском монастыре. В нем изучались творения святых отцов, читались и обсуждались доклады на богословские темы. В 1917 году, по окончании университета, Сергей Алексеевич был призван в армию, но по состоянию здоровья в 1918 году был демобилизован. В 1917 году была создана Комиссия Русской Православной Церкви по сношению с гражданской властью. Члены Комиссии были избраны на собрании в храме Христа Спасителя; в списке, напечатанном в газетах, значился солдат С.А. Мечев. Вероятно, участие в этой комиссии и дало ему возможность присутствовать на Всероссийском Поместном Соборе. Тогда же произошло его знакомство с Патриархом Тихоном. После армии он поступил на работу в Наркомпрос педагогом-инструктором. Сотрудники его уважали не только как хорошего специалиста, но и как незаурядную личность, оказывавшую на них нравственное влияние. В 1918 году Сергей Алексеевич женился на студентке Высших женских курсов Евфросинии Николаевне Шафоростовой, происходившей из благочестивой купеческой семьи. Будучи гимназисткой, она однажды сопровождала мать, приехавшую к отцу Алексию Мечеву просить его молитв о родственнике, не подававшем вестей. Батюшка обнадежил мать, а девочке, улучив момент, сказал: «Ты будешь моей невесткой». Девочка отца Алексия близко не знала, так как семья относилась к другому приходу. Сергей Алексеевич и Евфросиния Николаевна впервые встретились после начала Первой мировой войны, когда служили в прифронтовой зоне во 2-м Подвижном Лазарете. Вскоре после свадьбы отец Алексий сказал невестке, что очень желал этого брака и хочет, чтобы Сережа стал священником. Решение стать священником было принято Сергеем Алексеевичем осенью 1918 года в Оптиной Пустыни во время беседы со старцем иеросхимонахом Анатолием (Потаповым). К этому любвеобильному старцу он потянулся душой с первого своего приезда в Оптину и чувствовал большую духовную близость его с батюшкой отцом Алексием. Весной 1919 года, в Лазареву субботу, Сергей Мечев был рукоположен во диакона, а в Великий Четверг (17 апреля) в Даниловом монастыре — во иерея. Совершал хиротонию настоятель монастыря архиепископ Феодор (Поздеевский). Служить отец Сергий стал вместе с родителем в храме святителя Николая в Кленниках. В те годы клир храма пополнился молодыми образованными диаконами и священниками. Помимо богослужебной чреды и проповедей в их обязанности входило проведение после богослужений духовных бесед. Это было ново и интересно для многих — на беседы охотно собирались слушатели. Излюбленной темой бесед отца Сергия было учение святых отцов о духовной жизни, о Церкви, о грехе, о страхе Божием, о совести, о рассудительности, о послушании. И всегда он призывал «читать святых отцов деяньми», то есть претворять их наставления в жизнь. Особым его детищем стал кружок по изучению творений святых отцов, возникший по инициативе студентов философского отделения историко-филологического факультета Московского университета. 22 июня 1923 года во время летнего отдыха в городке Верее Московской области скончался отец Алексий. Хоронила его вся Москва. День и ночь, одна за другой приходили церковные общины во главе с пастырями прощаться с почившим старцем, пели панихиды. В день похорон на Лазаревское кладбище прибыл Святейший Патриарх Тихон, только что освобожденный из заключения. После смерти родителя начался трудный этап в жизни отца Сергия. Сомнения, неуверенность в своих силах неотступно мучили его. Внезапный арест и заключение в Бутырскую тюрьму сосредоточили его на молитве и ожидании проявления воли Божией. В ночь на сороковой день по смерти батюшки отец Сергий отчетливо почувствовал присутствие отца и весь день испытывал светлую радость. Освободившись 15 сентября, он прямо из тюрьмы поехал на Лазаревское кладбище. В душе отца Сергия окрепла решимость принять батюшкино наследство, и этому он посвятил всю дальнейшую жизнь. Отец Сергий ревностно боролся против обновленчества, а когда вернувшегося из заключения Патриарха Тихона власть заставляла ввести в Русской Православной Церкви новый стиль, отец Сергий, взволнованный этим, пришел к Патриарху со словами: «Святейший Владыко, не считайте меня бунтовщиком, но моя церковная совесть не позволяет мне принять новый стиль» — и подчеркнул основные положения общецерковного восприятия богослужения. Святитель Тихон ответил ему по-отечески: «Какой же ты бунтовщик, Сережа? Я знаю тебя! Но вот с меня требуют введения нового стиля...» Став после смерти отца настоятелем храма святителя Николая в Кленниках и духовником прихода, отец Сергий перенапрягался, уставал, сомневался, хватит ли у него сил и умения наладить жизнь общины. Для решения наболевших вопросов он поехал к Оптинскому старцу Нектарию в Холмищи, но из-за дорожных неурядиц не смог до него добраться. Вернувшись, отец Сергий в день храмового праздника — осенней Казанской иконы Божией Матери вечером, после параклиса перед Феодоровской иконой Божией Матери, которая была вынесена в Казанский придел, собрал всех сестер и братьев и рассказал им о своих трудностях и переживаниях, об ощущении подчас напрасной траты сил и здоровья. Сказал и о решении продолжить свой труд до конца, пока не прекратится он по воле Божией. В память об этом дне в храме еженедельно по средам после вечернего богослужения стал совершаться молебен-параклис, певшийся на два хора. Среда была выбрана по желанию духовных детей, как день, на который пришелся тогда престольный праздник. После смерти в 1922 году старца Анатолия отец Сергий стал обращаться к старцу Нектарию. Первые контакты легкими не были — отец Сергий не смог сразу принять юродство старца, его шуточек при разговоре на серьезные темы. Но постепенно общение становилось все более глубоким и прочным. Отец Сергий душой привязался к старцу, а тот отвечал ему любовью и уважением. За глаза отец Нектарий обычно величал его отцом протоиереем, говаривал, что отца Алексия знала вся Москва, а отца Сергия знает только пол-Москвы, а потом он будет выше отца. Узнав о неудавшейся поездке отца Сергия, старец Нектарий просил передать ему, что все равно не благословил бы его на уход от паствы. Отец Сергий стремился к тому, чтобы заветы Христовы и поучения святых отцов претворялись его паствой в жизнь. Он непрестанно проповедовал покаяние для очищения души, а церковную общину именовал покаяльно-богослужебной семьей. Проповеди отца Сергия за богослужениями выслушивались с особым вниманием. Заботился отец Сергий о благолепии храма. Нанятые опытные мастера-реставраторы из старообрядцев в 1926-1928 годах провели ремонт фасадов храма, восстановив утраченные во время многочисленных пожаров элементы декора, в частности наличники на окнах. Была восстановлена также древняя архитектура нижнего этажа, по имевшимся в стенах нишам определили, что в левой части его находился алтарь. Здесь был воссоздан придел во имя преподобного Алексия, человека Божия. Отец Сергий благословил свою духовную дочь — художницу Марию Николаевну Соколову обучаться иконописи. Она стала его верной и преданной ученицей, а в дальнейшем — известным иконописцем, начавшим возрождение древней иконописной традиции в Русской Церкви в XX веке. В 1924 году богомольцы храма во главе с отцом Сергием посетили подмосковный Николо-Угрешский монастырь, где проживал на покое парализованный восьмидесятилетний старец, митрополит Московский Макарий, апостол Алтая, которого отец Сергий называл живым русским святым. В 1928 году тяжело заболел Оптинский старец Нектарий. В апреле отец Сергий приезжал к нему в Холмищи. Отец Нектарий высказал пожелание, чтобы именно отец Сергий был около него в час смерти и отпел его. Он сказал отцу Сергию: «О Вас не беспокоюсь». Но дать затем телеграмму на Маросейку об ухудшении состояния старца не смогли из-за сильного разлива рек. На похороны старца приехало много мирян и священников. Отпевание возглавлял отец Сергий Мечев. В 1929 году снова начались массовые аресты священнослужителей и верующих. Отец Сергий был арестован в ночь с 28 на 29 октября. Находясь во второй раз в Бутырках, отец Сергий снова молился, чтобы Господь показал ему, правилен ли его путь. И если да, то просил отправить его из Москвы в день памяти очень чтимого им исповедника — преподобного Феодора Студита. Обстоятельства так и сложились, поезд с арестантами отбыл вечером 11/24 ноября в Архангельск. Там отец Сергий, осужденный на три года ссылки, получил направление в небольшой город Кадников Вологодской области, находившийся в 17 километрах от железнодорожной станции Сухона и в 10 километрах от пристани Рабанга на реке Сухона. Отец Сергий снял в Кадникове две смежные комнаты в тихом доме у пожилой хозяйки. Здесь он совершал богослужения. Ходил он в священнической одежде (со времени посвящения гражданского платья не имел). На лето и зимние каникулы к нему привозили детей. Матушка приезжала лишь на время отпуска, так как поступила работать в больницу медсестрой. В годы ссылки к отцу Сергию приезжали некоторые из духовных дочерей и привозили много писем. Отвечая одной из духовных чад, просившей благословение на иноческий постриг, он писал: «Отречение от мира шире пути иноческого. Иночество есть один из видов этого отречения, его высшая форма. Заживите по-настоящему для Господа и Его жизнью и почувствуйте, что идете тем же путем, что и иноки... Только не забывайте, что сейчас время особенного служения ближним... Никогда еще не страдали так братия Его меньшие, как теперь. Главное — живите для Бога и в Нем с людьми, выполняя в меру все положенное каждому христианину. Тогда в свое время, если благословит Господь, войдете и в лик ангелоподобных. Только так, а не иначе». Из Кадникова отцом Сергием были написаны и пять общих писем членам маросейской общины. В них проявляется отеческая любовь пастыря к пасомым, беспокойство об их душевном состоянии и духовном росте, забота о неослабном продвижении по пути покаяния, очищения души в непрестанной борьбе со своими недостатками. Напоминается, как важно выказывать заповеданную Христом любовь друг ко другу, своим ближним и врагам. Последней службой в маросейском храме была литургия в день Благовещения в 1932 году. Единственный священник храма — иеромонах Александр (Ильин) по дороге из церкви был арестован, осужден и сослан в Нарым. Через шесть месяцев после прекращения богослужения — 6 октября храм окончательно закрыли, внутри стали все ломать и выбрасывать, и он был отдан соседним учреждениям как подсобное помещение. Прихожане забрали к себе что смогли. Чудотворную Феодоровскую икону Божией Матери вынесла и сохранила Мария Николаевна Соколова. В апреле 1932 года были арестованы многие миряне и среди них супруга отца Сергия Евфросиния Николаевна. Бутырская тюрьма была переполнена. В ней слышались исполнявшиеся духовенством по памяти песнопения Страстной седмицы. В Пасхальную ночь запели во весь голос в мужских и женских камерах Пасхальную заутреню. Надзиратели не решились это пение остановить. Евфросиния Николаевна получила три года ссылки с последующим запрещением проживать в двенадцати крупных городах и стокилометровой зоне вокруг них. Она поехала к мужу в Кадников. Четырех детей отца Сергия, в возрасте от шести с половиной до двенадцати лет, по существовавшим установкам, полагалось направить на перевоспитание в разные детские дома. Младший неженатый брат Евфросинии Николаевны Глеб Николаевич Шафоростов после ее ареста без промедления перешел жить к детям в уплотненную, ставшую коммунальной, квартиру отца Алексия и взял над ними опеку. Закрытие храма исполнило сердце отца Сергия неизбывной скорбью. В своем последнем, пятом письме к своей пастве он написал, что совершающееся в России — неожиданно и непонятно для живущих в миру. Но русские подвижники XVIII-XIX веков предвидели это страшное время и оставили о нем свидетельства. Отец Сергий приводит высказывания святителей Тихона Задонского, Игнатия (Брянчанинова), Филарета Московского, которые видели, что истинное благочестие оставляется даже в иноческих обителях, и предрекали грядущую катастрофу. К концу 1932 года у значительного числа ссыльных подходили сроки освобождения, но оно не последовало. Весной 1933 года по городам и весям начались аресты как отбывших сроки ссыльных, так и местных жителей. Приговоры стали более суровыми, чем в предыдущие годы. В Кадникове аресты были проведены вечером 8 марта. Арестованных отправили в Вологодскую тюрьму. Пересылки в лагеря начались в августе. Отец Сергий получил пять лет лагерей, стал носить гражданскую одежду и был отправлен, в день Успения Пресвятой Богородицы, на лесопильные работы у Кубенского озера. Зимой бригада заключенных была переброшена на реку Сухону разгружать лес со вмерзшей в лед баржи. Придя на очередное свидание с мужем, матушка увидела, что баржи стоят пустыми. Заключенных увезли в Вологду и, как в дальнейшем выяснилось, в ту же ночь отправили по этапу в расположенный значительно севернее лагерь. Ближайший поезд шел в Вологду лишь на следующий день утром, и матушка осталась ночевать на Рабанге в доме местного священника отца Александра. Семья его давала ей и старшим детям приют, когда они, возвращаясь летом после свиданий с отцом Сергием в Вологодской тюрьме, сходили в поздний час на этой пристани с теплохода. Условия общих работ и лагерный быт были очень тяжелыми, уголовники отбирали все, что присылалось из дома. Состояние здоровья отца Сергия резко ухудшилось. После обращения в Красный Крест он был переведен с общих работ на фельдшерский прием. Медицинские работники имели право свободно передвигаться. Благодаря зачетам за добросовестный, так называемый «ударный» труд отец Сергий был отпущен на свободу годом раньше. По освобождении работал в поликлинике в Твери, вел самостоятельный фельдшерский прием в отоларингологическом кабинете. Там он мог до начала приема исповедать и причастить приехавших из Москвы ранним поездом духовных детей. Не имея права проживать в областном центре, отец Сергий снимал часть дома в пригороде, где жил со своим духовным сыном В.Ф. Евдокимовым, также вернувшимся из заключения. В домашних условиях они правили церковные службы. В лагере отец Сергий вступил на путь сугубого покаяния и отрешения от мирских дел и пристрастий. Во всем он себя ограничивал и утеснял. Не ел, например, никаких конфет кроме самых простеньких — подушечек. Духовный сын его Валерий Поведский, впоследствии протоиерей, служивший в Никольском храме в Таллине, рассказывал его дочери, как, приехав в жаркий день в Тверь, с удовольствием выпил несколько кружек вкусного кваса, продававшегося из бочек на улице, а отец Сергий позволил себе выпить лишь одну, заметив, что лучше себя сдерживать. В церковных делах положение было очень напряженное: большинство архиереев находились в лагерях и тюрьмах. Некоторые из алтарников маросейского храма хотели тайно послужить Церкви Христовой в священном сане. Жена одного из них, который также проживал с семьей в пригороде Твери, узнала через друзей, что неподалеку нелегально находится епископ, знакомый ей по Данилову монастырю и постригший в инокини ее свекровь. Отец Сергий не был расположен обращаться к этому архиерею, но та не отступала и не переставая твердила, что всех архиереев скоро расстреляют и Православная Церковь в России может перестать существовать. В итоге возобладало мнение, что поторопиться следует, и четыре члена общины были рукоположены во священники. В 1939 году этого епископа арестовали, предъявив ему обвинение в антисоветской деятельности. Он указал на отца Сергия как на «главу подпольной антисоветской организации». Выражал сожаление, что дал вовлечь себя «в антисоветскую работу по заданию Мечева». Суд над архиереем и арестованной вместе с ним женщиной состоялся в январе 1940 года в городском суде Москвы. По окончании процесса одна из обвиняемых, признанная невиновной, была отпущена на свободу прямо из зала суда. При этом ей дали на руки обвинительное заключение, которое являлось, в сущности, обвинением отца Сергия. Епископу ставилось в вину соучастие, и он был приговорен к десяти годам лишения свободы. У освобожденной женщины вскоре отобрали выданный ей документ. Но его уже переписали и передали одной из маросейских прихожанок. Узнав об этом, отец Сергий усилил молитвы о новопосвященных. Он молил Господа и преподобного Феодосия Тотемского, чтобы никто из них не пострадал, а в ответе за всех был лишь он один. В марте 1940 года отец Сергий переехал в Рыбинск, где устроился на работу в городской поликлинике фельдшером. Жилье было найдено в пригороде, на другом берегу Волги. Из-за вероятной слежки отец Сергий вынужден был встречаться с жившими в Рыбинске близкими людьми в лесу. В ноябре того же года он сломал правую ногу, долго лечился и получил затем инвалидность второй группы. Это обстоятельство позволило ему уехать из Рыбинска и жить какое-то время то у одних, то у других знакомых в разных местах. Ввиду неминуемого ареста отцу Сергию советовали уехать куда-нибудь подальше, например в Среднюю Азию, но он не смог на это решиться. Было найдено жилье в одной из отдаленных деревень на Волге под Тутаевом, где отец Сергий собирался прожить лето 1941 года с одной из сестер храма. В последний момент эта сестра из-за семейных дел поехать не смогла и ее заменила Елизавета Александровна Булгакова. Это было промыслительно, так как она лишь недавно вошла в маросейскую общину и о церковных делах и трудных обстоятельствах жизни отца Сергия не знала. 7 июля 1941 года в день Рождества Предтечи и Крестителя Господня Иоанна отец Сергий был арестован в Рыбинске, куда ему пришлось поехать по делам прописки и заночевать. На допросе отец Сергий категорически отказывался называть знакомых, мотивируя это нежеланием подвергать их ответственности. За уклонение от требуемых показаний отцу Сергию назначили заключение в карцер на пять суток. В ходатайстве о продлении сроков следствия по делу обвиняемых Мечева и Булгаковой указано, что они по религиозным убеждениями отказались дать показания о составе своей церковной группы и ее антисоветской деятельности. 12 ноября 1941 года Е.А. Булгаковой объявили об освобождении. По молитвам отца Сергия никто из тайно рукоположенных священников арестован не был. Военный трибунал войск НКВД по Ярославской области приговорил отца Сергия к расстрелу. Протоиерей Сергий Мечев был расстрелян 6 января 1942 года и погребен в безвестной общей могиле.
|
Николай Славянин Преподобный схимонах. |
Преподобный Николай монах был военачальником при византийском царе Никифоре I (802–811). Он был послан на войну с болгарами. Накануне битвы он подвергся искушению от одной женщины, но мужественно ему воспротивился. В кровопролитной битве погибли все соратники преподобного, а Николай остался жив. Ему было открыто в видении, что жизнь ему дарована за то, что он поборол искушение. После этого блаженный Николай оставил мир, удалился в монастырь, принял схиму и стал непрестанно молиться о воинах, павших в сражениях. Своими великими подвигами он так угодил Господу, что был удостоен дара прозорливости.
|
Преподобномученик Иннокентий (Беда), архимандрит |
Преподобномученик Иннокентий (Беда) родился в 1881 году в селе Мойсенцы Золотоношского уезда Полтавской губернии в крестьянской семье. Образование получил дома. Поступил в монастырь. В 1908 году был пострижен в монашество и рукоположен в сан иеродиакона, затем иеромонаха. С началом Первой мировой войны иеромонах Иннокентий переехал в Тверь, где и познакомился с епископом Старицким, викарием Тверской епархии, Петром (Зверевым) и стал его келейником. В Твери отец Иннокентий жил до ареста епископа в 1923 году, после чего он уехал на родину в Полтавскую область. После возвращения из ссылки в Москву епископа Петра отец Иннокентий приехал к нему, а по назначении того на кафедру в Воронеж поехал вместе с ним. Был возведен в сан архимандрита. Он был арестован по «делу» владыки 17 декабря 1926 года Воронежским ОГПУ и приговорен к трем годам заключения в концлагерь на Соловках. Из заключения архимандрит Иннокентий писал: «Мы по милости Божией пока живы, мое здоровье не совсем порядочное... Одна у нас радость и утешение – это церковь, где находим абсолютный душевный покой, забываются все жизненные невзгоды далекого севера. В церковь имеем возможность ходить почти ежедневно. Вот тут в уголке, в тиши молитвенно и вспоминаются лица, с которыми так или иначе приходилось в жизни встречаться; и когда всех вспомнишь, легко, легко на душе станет, уходишь из храма обновленным и ободренным». Писал он это 2 сентября 1927 года, а в октябре тяжело заболел, причем состояние его здоровья ухудшалось стремительно. В декабре он соборовался. Он исхудал до неузнаваемости, силы таяли, не было сил говорить. Но дух его был бодр и мирен. Архимандрит Иннокентий умер 6 января 1928 года, накануне праздника Рождества Христова, не произнеся ни одного слова ропота, и был погребен на монастырском кладбище неподалеку от церкви преподобного Онуфрия Великого. |