Дивное Дивеево

Преподобный Григорий Пельшемский

В половине XIV века в семействе Галичских дворян Лопотовых родился сын. Родители младенца возлагали на него все свои надежды. Они утешались мыслью, что он будет наследником их многочисленных и богатых поместий, продолжит род и верной службой князю поддержит добрую славу семейства Лопотовых. С этой целью, нежно любя сына, они воспитали его в строгом благочестии и, как богатые люди, старались дать ему возможно лучшее по тогдашнему времени образование. Едва отрок достиг пятнадцатилетнего возраста, родители начали помышлять о его женитьбе и приискивать ему невесту. Но чистое сердце отрока рано возгорелось любовью к Богу. С самых юных лет избегая мира и чуждаясь всех его удовольствий, он начал думать единственно о спасении души своей. Предполагаемая женитьба поставила его в самое затруднительное положение. С одной стороны, он опасался, что любовь к жене будет охлаждать в его сердце любовь к Богу, что супружеские узы привяжут его к миру; с другой, как послушный сын, он не желал противиться воле родителей и тем навлечь на себя их негодование. Не отказываясь явно от исполнения воли родительской, он стал отговариваться то тем, то другим и откладывать женитьбу от времени до времени. А между тем Господь призвал к Себе родителей отрока прежде, нежели они успели женить своего сына.

С честью похоронив родителей, молодой боярин скоро распорядился своим наследством: наделивши рабов и рабынь землей и имением, отпустил на волю, деньги раздал нищим, а сам, не оставив себе ничего, пошел в монастырь Богоматери, находившийся близ Галичского озера. Здесь прошел он первоначальный искус, здесь был пострижен и за святую жизнь свою удостоился священного сана. Подвиги искреннего благочестия доставили ему уважение многих, так что детям Галичского князя он был восприемным отцом. Но через несколько лет, тяготясь этой известностью и близостью родных, он перешел в Ростов и там поселился в монастыре святого Григория, именуемом Затвором.

Всегда кроткий и молчаливый, ко всем имея любовь, он старался услужить каждому. Когда не было другого дела, усердно читал отеческие книги, стараясь вникать в их смысл и на самом деле исполнять написанное. Постоянно пребывал он в посте и молитве, так что все смотрели на него как на ангела Божия и дивились подвигам молодого инока Григория. Общее уважение тяготило смиренного подвижника – он хотел уже удалиться в пустыню. Но промысл Божий готовил ему иной жребий: владыка Ростовский, блаженный Дионисий Святогорец, узнав пустыннолюбивого Григория, предложил ему наcтоятельство в Ростовской Спасской обители, что на Песках20. Долго отрекался Григорий от такой высокой чести, указывая на свое недостоинство, но архиепископ Дионисий сказал ему: «Чадо, лучше повиноваться и исполнять волю нашу в послушании, нежели ослушаться нашего смирения и лишиться благословения». Не смел долее отказываться и прекословить владыке преподобный и, обливаясь слезами, смиренно повергся к ногам его, прося себе молитв и благословения. Приняв начальство, новый настоятель ввел в своем монастыре самый строгий порядок и общежительный устав, стараясь назидать братию не только словом, но и собственным примером и прилагая труды к трудам.

При заботах о возвышении и улучшении своего монастыря, при подвигах поста и молитвы преподобный Григорий не оставил мысли своей о пустынножительстве. Он снова начал тяготиться повсюду следующей за ним славой, опасаясь из-за нее лишиться славы будущей; сердце его стало опять стремиться к уединению и безмолвию. Не в силах будучи побороть своего желания и зная, что братия будут упрашивать его остаться и архиепископ никогда не согласится отпустить, он решился тайно оставить монастырь. Дождавшись ночи, никем не видимый, преподобный Григорий вышел из своего монастыря и направился к северу, в страну для него неизвестную, усердно моля Матерь Божию быть ему путеводительницей и возлагая на Нее всю свою надежду. Пришедши в Вологду, он долго ходил по окрестным лесам и пустыням, отыскивая себе место, где бы поселиться и работать Богу. Скитаясь по непроходимым дебрям и болотам, он дошел до монастыря преподобного Дионисия Глушицкого, где утомленного путника приняли как дорогого гостя. Пробывши в Глушицком монастыре несколько времени и присмотревшись к жизни братии и уставу монастыря, преподобный Григорий решился навсегда остаться в нем и стал просить себе келлию у преподобного Дионисия. Пустынный авва поместил пришельца в своем любимом Сосновце, при церкви Иоанна Крестителя, где и сам проводил большую часть времени. Узнавши ближе друг друга, они скоро сделались самыми искренними друзьями; целые дни и ночи проводили они вместе то в совокупной молитве, то в собеседовании духовном. Дионисий, провидя в Григории будущего пастыря и наставника пустынножителей, старался непрестанно назидать его и наставлениями отеческими, и наблюдениями собственного опыта. «Смирение всего необходимее иноку, – говорил старец, – потому надобно стараться с корнем исторгать из сердца всякое превозношение и со страхом и трепетом служить Господу. Сотвори, чадо, ум твой со всяцем тщанием единаго Бога искати и прилежати к молитве, паче же подвигнися помогати нищим, сиротам и вдовицам». Преподобный Григорий, забыв свой прежний настоятельский сан, как ученик, смиренно внимал поучениям великого своего наставника, обещаясь всегда неотложно и всецело исполнять их. Приятна ему была тишина уединенной келлии пустыни Сосновецкой: он нашел здесь желаемый покой. Дороги для его сердца были внимание и любовь к нему Дионисия, в частых беседах с которым приобрел он немало духовной опытности, и разлука с ним должна была казаться ему тягостной. Но, пробыв в Сосновце несколько лет, как пловец в тихой пристани, он почувствовал в сердце своем новое, неизвестное прежде ему желание – трудиться не для себя только, но послужить спасению и других. С великим смирением он открыл помысл свой старцу, прося его совета и вразумления. Духовный друг и наставник одобрил его намерение, и, когда Григорий пал ему в ноги, прося благословения на подвиг, пустынный авва сказал: «Услышит тя Господь в день печали, защитит тя имя Бога Иаковля; послет ти помощь от святаго и от Сиона заступит тя; даст ти Господь по сердцу твоему и весь совет твой исполнит»21.

С крестом на плечах и молитвою на устах вышел преподобный Григорий из Сосновца и направил путь свой к восточной стороне от Глушицкого монастыря, в места, ему совершенно неизвестные. Идя лесами и болотами, к вечеру он достиг пустынных берегов великой реки Сухоны и, утружденный путешествием, расположился тут ночевать, непрестанно думая о том, как найти ему место, удобное для пребывания иноческого. Ночью сквозь сон он услышал за рекою как бы звон колокола и, тотчас же пробудившись, начал усердно молиться Господу и Его Пречистой Матери, чтобы указано было ему то вожделенное место, где ему предназначено пребывать. Пробыв в молитве до рассвета, преподобный Григорий переправился на другой берег реки, откуда слышен был звон, и чрез леса и болота дошел до реки Пельшмы, впадающей в Сухону. Здесь преподобный останавливается, обозревает местность и, походив немного по лесу, водружает крест на левом берегу Пельшмы, преклоняет пред ним колена и возносит усердную молитву к Богу, чтобы Он благословил его на этом месте основать храм и обитель иноческую в прославление имени Божией Матери и для спасения душ христианских.

Избрав место, преподобный Григорий прежде всего поставил для себя малую хижину и стал день и ночь подвизаться в молитве и псалмопении в совершенном уединении и безмолвии. Понемногу и исподволь он заботился и о том, что было необходимо для устройства обители: очищал место от леса и кустарника, осушал его канавами, рубил лес на постройку и запасал другие, нужные к тому материалы. Спустя несколько времени пришел к нему один вдовый священник по имени Алексей, желая с ним сожительствовать и прося себе пострижения. Почитая прибытие его знаком благоволения Божия и началом исполнения своего сердечного желания, преподобный с великой радостью, как ангела Божия, принял пришельца и назвал его при пострижении Александром. Он рассказал ему о своем намерении построить на избранном им месте общежительный монастырь. «Брат Александр, – говорил преподобный своему сподвижнику, – Бог нам прибежище и сила и помощник в скорбях наших; будем заботиться о духовном, а Пречистая Богородица Сама попечется об устроении Своего дома и снабдит нас Своею милостию». Вместе, в убогой и тесной своей хижине, они стали совершать молитвословия, проводя ночи в пении и псалмопении, а дни в трудах. Чрез несколько времени стали приходить к ним когда один, когда два, желающие с ними сожительствовать. Мало-помалу собралось порядочное число иноков и составилось общежитие. Как отец, преподобный с любовию принимал каждого и убеждал не страшиться трудности места и скорбей пустынных, обнадеживая помощию Божией Матери.

Оставалось еще испросить благословение архиерея на построение и освящение храма, чтобы исполнилось сердечное желание преподобного и избранное им место сделалось обителью иноческой. С этой целью преподобный Григорий немедленно отправился в Ростов. Там он не застал уже в живых знакомого ему архиепископа Дионисия; Ростовскую кафедру занимал тогда уже новый архиепископ Ефрем II, владыка заботливый и учительный. Святитель благословил устроение храма и обители и поручил Григорию настоятельство в ней, но с тем вместе потребовал, чтобы Григорий учредил общежитие. Возвратившись с архипастырским благословением в свою пустыню, преподобный немедленно приступил к построению церкви, трапезы и разных необходимых для общежития служб. Благоговейный и богатый поселянин Мартин пожертвовал землю и лес для новой обители. При единодушном старании братии вскоре все было окончено. Преподобный Дионисий, услышав об устроении обители, посетил своего друга, похвалил избранное Григорием место, найдя его весьма удобным для иноческой жизни, и принес для новоустроенной церкви иконы праздников Господних и книгу Пролог. Несказанно рад был Григорий посещению своего учителя и упросил его совершить освящение церкви, что тот охотно и исполнил. Церковь была освящена в 1426 году в честь Собора Богородицы, празднуемого на другой день Рождества Христова.

Преподобный Григорий был искусный каллиграф. Он списывал для своей обители разные священные книги, которые долго сохранялись в ней и после его кончины. Списывание книг было для преподобного, как и вообще для иноков того времени, священным долгом; они служили чрез это делу религиозного просвещения жителей в пределах вологодских в то время, когда здесь не существовало еще никаких школ.

Много пришлось преподобному потерпеть и неприятностей ради обители. Раз ночью были похищены разные хозяйственные орудия обители. Братия сильно опечалились; но преподобный, утешая их, сказал, что все возвращено будет, и действительно, скоро у пойманных воров все было отобрано.

Чья душа полна была любовью к Богу и ближним, тот не мог быть равнодушен к тревогам и бедам родной земли. В 1433 году преподобный Григорий отправлялся в Москву, где тогда князь Юрий Димитриевич управлял великим княжеством, выгнав Василия Васильевича из Москвы. Преподобный убеждал Юрия возвратить Василию наследственную его собственность к общему покою, и Юрий возвратился в Галич. В следующем году сын Юрия, князь Димитрий Шемяка, опустошил страну Вологодскую; несчастные жители бежали из жилищ своих и скитались в лесах, не зная, где приклонить голову, многие умирали с голоду. Толпы разоренных стекались за пищею в обитель Григория, и он помогал им, сколько мог. Одушевляясь любовью к Отечеству, он решился сказать правду Шемяке. «Князь Димитрий, – говорил пустынник, – ты творишь дела не христианские; ступай лучше в страны языческие к людям поганым и не знающим Бога; вдовы и сироты христианские вопиют против тебя пред Богом. Сколько людей гибнет от тебя голодом и стужею, и если вскоре не прекратишь междоусобия, кровопролития и насильства, то сам скоро лишишься и славы и княжения!» Шемяка, рассерженный правдою, приказал сбросить Григория с высокого моста на лед реки. Сильно разбитый, преподобный несколько часов лежал без чувств; наконец он пришел в себя и, с трудом встав с места, сказал окружавшим его: «У немилостивого князя и слуги немилостивы, но скоро погибнут они, несчастные». Как ни был черств Шемяка, но опомнился, уступил обличениям Григория и оставил Вологду. Это мужественное ходатайство святого за несчастных усилило в народе уважение к преподобному и его обители.

Пятнадцать лет подвизался преподобный Григорий на Пельшме, в своей пустынной обители. Несмотря на свою старость и неразлучные с ней недуги и немощи, преподобный не изменил своего правила до гроба; пребывая всегда в посте и молитве, он соединял в себе глубокое смирение с полным самоотвержением, с подвигами любви к Богу и ближним.

Достигнув 85-ти лет, старец почувствовал приближение кончины. Причастившись святых таин и простившись с братией, преподобный Григорий мирно почил 30 сентября 1442 года.

Мощи преподобного Григория положены были в обители его близ церкви Собора Богородицы, по правую сторону алтаря. Над гробом его поставлены были иконы Спасителя и Божией Матери для поклонения приходящим, ибо много совершалось тут исцелений. Ныне мощи преподобного Григория почивают под спудом в каменной церкви его имени близ северной стены. Рака над ними обложена медными чеканными посеребренными листами; на раке положен образ преподобного в серебряной ризе, осененный балдахином. Тут же хранятся железные вериги, железная полумантия и железная кольчатая рубашка преподобного, в которых он совершал свои всенощные бдения. Повсеместное церковное празднование памяти преподобного Григория установлено соборным определением 1549 года.

Лопотов Богородицкий монастырь находится в семи верстах от города Кадникова (Вологодской губернии) при речке Пельшме.

Троицкий патерик