Портал "Дивное Дивеево"

15 февраля по старому стилю / 28 февраля по новому стилю
понедельник
Седмица сырная (масленица) – сплошная.
В течение всей седмицы, включая среду и пятницу, разрешается вкушение молока и яиц.

Ап. от 70-ти Онисима (ок. 109).
Прп. Пафнутия, затворника Печерского, в Дальних пещерах (XIII). Прп. Пафнутия и дщери его Евфросинии (V). Прп. Евсевия, пустынника Сирийского (V). Прп. Анфима Хиосского (1960).
Сщмчч. Михаила Пятаева и Иоанна Куминова пресвитеров (1930); сщмчч. Николая Морковина, Алексия Никитского, Алексия Смирнова пресвитеров, Симеона Кулямина диакона, прмч. Павла Козлова и прмц. Софии Селиверстовой (1938).
Виленской (перенесение в Вильно в 1495 г.) и Далматской (1646) икон Божией Матери.

3_Ин., 76 зач., I, 1–15. Лк., 96 зач., XIX, 29–40; XXII, 7–39.

Тропарь апостола Онисима, глас 3:
Апо́столе святы́й Они́симе,/ моли Милостиваго Бога,/ да прегрешений оставление/ подаст душам нашим.

Кондак апостола Онисима, глас 4:
́Яко луча́, возсия́л еси́ вселе́нней,/ заря́ми сия́я со́лнца, блаже́нне,/ всесве́тлаго Па́вла, мир просвети́вшаго:/ те́мже тя почита́ем,// Они́симе сла́вне.

Мысли свт. Феофана Затворника
(3Ин.1:1–15; Лк.19:29–40, 22:7–39)
Что значит «ходить во истине» (3Ин.1:3–4)? Значит, приняв истину в сердце, так держать себя в мыслях и чувствах, как требуется истиною. Таким образом, что Бог есть везде и все видит – это есть истина. Кто примет эту истину сердцем и станет держать себя – и внутренне и внешне – так, как бы пред ним был Сам Бог и все в нем видел, тот будет и ходить в этой истине. Что Бог все содержит, и что без Него мы ничего не можем успешно делать – это истина. Кто примет ее сердцем и станет во всем, что бы ни делал, обращаться в молитве за помощью к Богу, и принимать все, что с ним ни случилось бы, как от руки Господней, тот будет ходить в этой истине.

Что смерть каждый час может нас похитить, а по смерти тотчас и суд Божий, – это истина. Кто примет эту истину сердцем и станет так жить, тот будет ходить в этой истине. Так и относительно всякой другой истины.

Святой апостол от 70-ти Онисим

Апостол от 70-ти Онисим в молодости был рабом Филимона, христианина знатного рода, жившего в городе Колоссах Фригийской области. Провинившись в чем-то перед своим господином и боясь наказания, святой Онисим бежал в Рим, но там, как беглый раб, попал в тюрьму. В тюрьме он встретился с апостолом Павлом, содержавшимся в узах, был просвещен им и принял святое Крещение. В тюрьме святой Онисим как сын служил апостолу Павлу. Апостол Павел, лично знавший святого Филимона, написал ему письмо, полное любви, прося простить беглого раба и принять его как брата; с этим письмом он отправил святого Онисима к его хозяину, лишив самого себя помощи, в которой очень нуждался.

Святой Филимон, получив письмо, не только простил Онисима, но и отпустил его на волю, послав обратно в Рим к первоверховному апостолу. Впоследствии святой Филимон был рукоположен во епископа города Газы (память его 4 января, 19 февраля и 22 ноября).

После смерти апостола Павла святой Онисим служил апостолам до их смерти и был поставлен ими во епископа. После кончины святых апостолов он проповедовал Евангелие во многих странах и городах: в Испании, Карпетании, в Колоссах, в Патрах. В глубокой старости святой Онисим занял епископский престол в Ефесе, после апостола Тимофея. Когда Игнатия Богоносца вели в Рим на казнь, к нему навстречу вышел епископ Онисим с некоторыми христианами, о чем упоминает святой Игнатий в своем письме к ефесянам.

В царствование императора Траяна святой Онисим был схвачен и приведен на суд к епарху Тертиллу. Он продержал святого 18 дней в темнице, а потом сослал на заточение в город Путиолы. Через некоторое время епарх вызвал узника и, убедившись, что святой Онисим все так же твердо исповедует веру во Христа, подверг его жестокому избиению камнями, после чего святому усекли голову мечом. Тело мученика взяла одна знатная женщина и положила в серебряную раку. Это было около 109 года.

Преподобный Евсевий Сирийский, пустынник

Преподобный Евсевий пустынник жил в IV веке и подвизался на горе близ селения Асиха в Сирии. Он проводил весьма суровую жизнь, находясь всегда под открытым небом и терпеливо перенося летний зной и зимний холод; одежду преподобный носил кожаную, питался моченым горохом и бобами. Будучи уже немощным старцем, во всю Великую Четыредесятницу ел всего 15 смокв. Когда к преподобному Евсевию стало стекаться много народа, он пришел в ближний монастырь, устроил у монастырской стены небольшую ограду и в ней пребывал до смерти. Преподобный Евсевий дожил до глубокой старости, скончавшись в возрасте 90 лет, после 400 года.

Пафнутий Печерский (XII в.), затворник, преподобный.
Память 15 февраля, в Соборе преподобных отцев Киево-Печерских Дальних Пещер (28 августа) и в Соборе всех преподобных отцов Киево-Печерских.
Непрестанно плакал и вздыхал всю свою жизнь о времени разлучения души с телом, как окружат человека Ангелы и духи злобы, покажут все его дела — добрые и злые, напомнят ему о всех его мыслях и желаниях, о том, что он забыл и чего не считал за грех. Но блажени плачущие, яко тии утешатся (Мф. 5, 4). И преподобный Пафнутий при кончине своей увидел лики ангельские, которые, приняв его душу, вознесли ее на небо.
Мощи его покоятся в Феодосиевых пещерах.

Прп. Пафнутий Александрийский

Прп. Пафнутий Александрийский был глубоко верующим, благочестивым христианином. Его супруга умерла рано, и Пафнутий один воспитывал своего единственного ребенка - преп. Евфросинию.
Когда Евфросинии исполнилось 18 лет, преп. Пафнутий хотел выдать дочь замуж. Он направился в монастырь к своему наставнику, чтобы получить благословение на предстоящий брак дочери. Игумен беседовал с девицей и дал ей свое благословение, но святая Евфросиния стремилась к иноческой жизни.

Приняв тайно пострижение от инока-странника, она покинула отчий дом и решила поступить в обитель, чтобы провести жизнь в уединении и молитве. Опасаясь, однако, что в женском монастыре ее обнаружит отец, она, назвав себя евнухом Измарагдом, пришла в тот самый мужской монастырь, который с детства посещала вместе с отцом. Иноки не узнали переодетую в мужское платье Евфросинию и приняли в свою обитель. В уединенной келии в трудах, посте и молитве святая Евфросиния провела 38 лет и достигла высокого духовного совершенства. Ее отец скорбел о потере любимой дочери и не раз, по совету настоятеля, беседовал с иноком Измарагдом, открывая ему свою печаль, и находил у него духовное утешение.

Перед кончиной преподобная Евфросиния открыла скорбевшему отцу свою тайну и просила, чтобы никто, кроме него, не приготовлял к погребению ее тела. Похоронив дочь, прп. Пафнутий роздал все свое имущество нищим и монастырю (а он был знатным и богатым) и принял монашество. Десять лет, вплоть до своей кончины, он подвизался в келлии своей дочери.

Преподобный Анфи́м Хиосский

Святой Анфим родился в 1869 г. в крестьянской семье на острове Хиос. Воспитанный в благочестии, он в детстве удостоился видений Божией Матери, обещавшей ему в будущем Свое покровительство. Мальчику рано пришлось отказаться от учебы в школе и выучиться на сапожника.

Когда Анфиму было девятнадцать лет, мать однажды попросила его отнести старую икону Богоматери «Скоропослушница» для поновления в монастырь Святых Никиты, Иоанна и Иосифа. Эта обитель была незадолго до того основана на горе Проватий святым монахом Пахомием, бывшим духовным наставником свт. Нектария Эгинского.

Вернувшись в деревню, Анфим, вдохновленный Небесной жизнью монахов, построил себе хижину на окраине и предался подвигам, забыв обо всех заботах этого мира. Живя в хижине, он строго выполнял предписания Пахомия. Духовный отец, восхищаясь его послушанием, молчанием и стремлением к молитве, говорил своим монахам: «Этот юный послушник уже настоящий монах, ему уготовано стать великим отцом». Икона Божией Матери, которую Анфим хранил у себя всю жизнь, была его единственной помощницей, вдохновительницей на богоугодную брань, утешением в испытаниях и искушениях. От нее совершались чудеса для тех, кто навещал святого в уединении. После он удалился в монастырь Святых Отцов и принял малую схиму.

Движимый любовью к Богу, святой предавался умерщвлению плоти. При этом он мог выполнять любую работу, трудясь, в том числе, на строительстве обители Святого Константина. Вскоре он заболел, и игумен отправил его к родителям для лечения у врачей. Анфим продолжил подвиги, как будто жил в монастыре, и зарабатывал сапожным ремеслом на хлеб себе и престарелым родителям, раздавая еще милостыню нуждавшимся.

Несмотря на болезнь, любовь к Богу помогала ему в аскетическом подвиге. Это вызывало ярость бесов, которые ополчались на него во время ночных молитв, поднимая страшный грохот. Молиться ночью он любил сидя в дупле старой оливы, что росла рядом c его кельей. Как позже говорил сам святой Анфим, он не давал себе «ни минуты отдыха». С помощью Богородицы ему удалось провести девятнадцать дней и девятнадцать ночей без сна, раз в два дня съедая краюшку хлеба и выпивая немного воды. В конце этого подвига он пришел в состояние восхищения и его дух пребывал вознесенным в раю, среди ангельских хоров, и все это время Анфим не переставал повторять: «Господи, помилуй!»

Добродетели святого подвижника и чудеса от иконы Божией Матери стали привлекать к его жилищу большое число посетителей. Поэтому в ответ на просьбы народа через год после того, как Анфим принял великую схиму, было решено рукоположить его в священника (1910). Но поскольку епископ Хиосский все же отказывался рукополагать человека без образования, крестный отец пригласил Анфима в Смирнскую епархию. Во время рукоположения землетрясение, громы и молнии засвидетельствовали Божие благоволение, а вскоре после этого преподобный Анфим исцелил одержимого. Однако его добродетели и чудеса вызвали зависть некоторых священников, и святому пришлось уехать.

После паломничества на Афон он вернулся на остров Хиос. Ему дали послушание собирать милостыню для лепрозория. Через некоторое время он превратил это заведение, где нищета человеческая развращала души, в настоящий образ рая. Насельники там вели общинную жизнь, как в монастыре. Он сам лечил больных, заботился о самых отталкивающих из них, теплотой и добрым советом обращая их к Богу, поэтому многие стали монахами и монахинями. Через святого Анфима Божественное милосердие изливалось и на тех, кто приходил из мира, нуждаясь в заступничестве и наставлении человека Божия. Тридцать восемь одержимых были освобождены его постами и молитвами перед иконой Божией Матери.

В то время в Малой Азии греческое население подвергалось преследованиям, что привело к эмиграции в 1922–1924 гг. Многие беженцы высадились на Хиосе, особенно монахини и девушки, которые, лишившись защиты, вынуждены были скитаться в нищете. Святой Анфим c молодых лет лелеял мечту основать монастырь в облюбованном им пустынном, скалистом месте. Желая наконец осуществить этот замысел, он, поддержанный в видении Божией Матерью, объединил вокруг себя сорок женщин. Чтобы увериться в том, что место для обители выбрано правильно, святой Анфим три раза бросал жребий в конце Божественной литургии. В 1927 г. он получил разрешение основать обитель на месте, избранном Богом. Святой сам составил план, предусмотрев все, что необходимо для жизни большого монастыря. Ценой его трудов, слез и молитв строительство началось, несмотря на противодействие тех, кто считал бесполезным и несвоевременным такое начинание.

Не прошло и двух лет, как икона Божией Матери «Скоропослушница» была торжественно перенесена в монастырскую церковь, получившую то же имя. Здесь сразу поселились тридцать монахинь. Обитель стала жить по установлениям святых отцов, которые ввел здесь святой Анфим. Он сам провел остаток дней именно в этом монастыре. Вскоре обитель насчитывала восемьдесят монахинь и быстро сделалась лучшим женским монастырем в Греции.

Святой был духовным отцом, утешителем и заступником всего населения Хиоса. Ни одного посетителя, больного или кающегося он не оставлял без утешения: кого лечил духовным наставлением, кого – целебными травами, но прежде всего – слезной молитвой перед иконой Божией Матери. Иногда за день до шестидесяти-семидесяти больных приходили в монастырь просить помощи святого и Пресвятой Богородицы.

Более тридцати лет святой Анфим служил спасению душ и исцелению телес. Когда подвижник стал слишком стар, чтобы заниматься ручным трудом, он затворился в келье и умолял Господа даровать ему возможность помогать ближнему любым способом до последних мгновений жизни.

Дав общине полные божественной мудрости наставления, он отошел ко Господу 15 февраля 1960 г. в возрасте девяноста одного года. Весь остров оплакивал святого. Прп. Анфим и теперь пребывает c верующими, изливая на тех, кто прибегает к его заступничеству, Небесное утешение и исцеляя от болезней.

Священномученик Алекси́й Никитский, пресвитер

Свя­щен­но­му­че­ник Алек­сий (Алек­сей Ми­хай­ло­вич Ни­кит­ский) ро­дил­ся 6 мар­та 1891 го­да в се­ле Ми­хале­во Брон­ниц­ко­го уез­да Мос­ков­ской гу­бер­нии в се­мье свя­щен­ни­ка, слу­жив­ше­го в хра­ме Рож­де­ства Хри­сто­ва, Ми­ха­и­ла Пав­ло­ви­ча Ни­кит­ско­го. В 1902 го­ду Алек­сей окон­чил зем­скую трех­класс­ную шко­лу в Ми­хале­ве, в 1906 го­ду — Дон­ское ду­хов­ное учи­ли­ще, а в 1912 го­ду — Мос­ков­скую Ду­хов­ную се­ми­на­рию и был на­зна­чен учи­те­лем вто­ро­класс­ной шко­лы при фаб­ри­ке на стан­ции Ба­ла­ши­ха Ни­же­го­род­ской же­лез­ной до­ро­ги. В 1913 го­ду скон­чал­ся его отец, и в 1914 го­ду Алек­сей Ми­хай­ло­вич был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка на его ме­сто ко хра­му Рож­де­ства Хри­сто­ва в се­ле Ми­хале­ве. С при­хо­дом со­вет­ской вла­сти отец Алек­сий был мо­би­ли­зо­ван в ты­ло­вое опол­че­ние Крас­ной ар­мии и от­прав­лен в Брон­ни­цы в кон­ный кор­пус, где его обя­зан­но­стью бы­ло сле­дить за ло­шадь­ми. За­тем он был опре­де­лен на долж­ность кон­тор­щи­ка в стро­и­тель­ный от­ряд, а поз­же — те­ле­фо­ни­стом на Ходын­ку, где бы­ло рас­по­ло­же­но то­гда управ­ле­ние по снаб­же­нию воз­душ­но­го фло­та. В 1921 го­ду отец Алек­сий был де­мо­би­ли­зо­ван и по­дал про­ше­ние ар­хи­ерею о при­ня­тии его свя­щен­ни­ком в Мос­ков­скую епар­хию, и с мар­та 1922 го­да стал слу­жить в Тро­иц­ком хра­ме в по­сел­ке Удель­ное, где и про­слу­жил до дня аре­ста.
В 1929 го­ду у от­ца Алек­сия, как ли­шён­но­го из­би­ра­тель­ных прав, от­ня­ли дом. При­тес­не­ние слу­жи­те­лей Церк­ви со сто­ро­ны со­вет­ской вла­сти в это вре­мя вы­ра­жа­лось и в непо­силь­ном на­ло­ге как на них са­мих, так и на об­щи­ны, ко­то­рые долж­ны бы­ли пла­тить на­лог за ис­поль­зо­ва­ние зда­ния церк­ви. Сум­ма на­ло­го­об­ло­же­ний бы­ла та­кой вы­со­кой, что вы­пла­тить её сто­и­ло боль­шо­го тру­да и са­мо­по­жерт­во­ва­ния. И свя­щен­но­на­ча­лие, и ря­до­вые пас­ты­ри пи­са­ли за­яв­ле­ния с про­те­стом про­тив фак­ти­че­ско­го ограб­ле­ния ве­ру­ю­щих. Де­ла­ли та­кие за­яв­ле­ния и слу­жи­те­ли Тро­иц­кой церк­ви в по­сёл­ке Удель­ная. Од­но из та­ких за­яв­ле­ний они на­пи­са­ли в 1937 го­ду по­сле то­го, как рай­он­ный финан­со­вый от­дел в несколь­ко раз по срав­не­нию с преды­ду­щим го­дом уве­ли­чил на­лог с до­хо­да прич­та.
Со­труд­ни­ки НКВД про­из­ве­ли неглас­ное след­ствие в от­но­ше­нии свя­щен­но­слу­жи­те­лей Тро­иц­ко­го хра­ма, ре­зуль­та­том че­го стал арест свя­щен­ни­ка Алек­сия Ни­кит­ско­го и диа­ко­на Си­мео­на Ку­ля­ми­на, ко­то­рый про­изо­шёл 26 ян­ва­ря 1938 го­да.
Пер­вый раз сле­до­ва­тель до­про­сил от­ца Алек­сия 30 ян­ва­ря. На сле­ду­ю­щий день до­прос был про­дол­жен. — Где вы пи­са­ли ва­ше за­яв­ле­ние о сни­же­нии на­ло­га и ка­кую цель вы пре­сле­до­ва­ли дан­ным за­яв­ле­ни­ем? — спро­сил сле­до­ва­тель.
— Я дан­ное за­яв­ле­ние о сни­же­нии на­ло­га пи­сал сам лич­но у се­бя на квар­ти­ре в 1937 го­ду. По­сле я это за­яв­ле­ние при­нес в цер­ковь, где к нему, по­сле окон­ча­ния служ­бы, под­пи­са­лись Львов, Жу­ков и Ку­ля­мин, под­пи­сы­ва­лись они в ал­та­ре. Це­ли у нас ни­ка­кой не бы­ло, но мы в за­яв­ле­нии про­си­ли толь­ко сни­зить нам на­лог, ка­ко­вой нам не под си­лу бы­ло вне­сти. Дан­ное за­яв­ле­ние мы пи­са­ли со­глас­но ука­за­нию рай­он­но­го финан­со­во­го ин­спек­то­ра Пан­ко­ва. — След­ствию из­вест­но, что вы 2 мая 1937 го­да со­би­ра­лись на квар­ти­ре мит­ро­по­ли­та Чи­ча­го­ва, где об­суж­да­ли контр­ре­во­лю­ци­он­ные во­про­сы. Ка­кие во­про­сы вы об­суж­да­ли и с кем?
— Я дей­стви­тель­но 2 мая 1937 го­да был на квар­ти­ре мит­ро­по­ли­та Се­ра­фи­ма в по­сёл­ке Удель­ная, но я был им при­гла­шен, чтобы от­слу­жить мо­ле­бен… по­сле мо­леб­на я вы­пил ста­кан чаю, и мы все из квар­ти­ры Чи­ча­го­ва ушли по сво­им квар­ти­рам. Мит­ро­по­лит Се­ра­фим на Рож­де­ство и Пас­ху все­гда при­гла­шал нас от­слу­жить у него на квар­ти­ре мо­ле­бен, так как по ста­ро­сти по­се­щать цер­ковь он не мо­жет… я ни­ка­кую контр­ре­во­лю­ци­он­ную аги­та­цию сре­ди ве­ру­ю­щих про­тив ме­ро­при­я­тий со­вет­ской вла­сти не вел и про­тив на­ло­гов и зай­мов не вы­сту­пал… в предъ­яв­лен­ном мне об­ви­не­нии ви­нов­ным се­бя не при­знаю… Я, бу­дучи свя­щен­ни­ком удель­нин­ской церк­ви, толь­ко вы­пол­нял свои обя­зан­но­сти как свя­щен­ник.
6 фев­ра­ля со­сто­ял­ся по­след­ний до­прос. — След­ствию из­вест­но, что вы вме­сте с диа­ко­ном Ку­ля­ми­ным ве­ли аги­та­цию сре­ди ве­ру­ю­щих за неза­кры­тие церк­вей.
— Я ни­ка­кой с диа­ко­ном Ку­ля­ми­ным аги­та­ции сре­ди ве­ру­ю­щих не вел и в от­но­ше­нии неза­кры­тия церк­вей во­прос ни­где не ста­вил и ни с кем не го­во­рил и не об­суж­дал.
Все вре­мя непро­дол­жи­тель­но­го след­ствия аре­сто­ван­ные свя­щен­ник и диа­кон про­ве­ли в Та­ган­ской тюрь­ме в Москве.
16 фев­ра­ля 1938 го­да трой­ка НКВД по Мос­ков­ской об­ла­сти при­го­во­ри­ла их к рас­стре­лу за «контр­ре­во­лю­ци­он­ную аги­та­цию про­тив вы­бо­ров в Вер­хов­ный Со­вет, рас­про­стра­не­ние слу­хов о за­кры­тии церк­вей и аре­стах ду­хо­вен­ства».
28 фев­ра­ля 1938 го­да свя­щен­ник Алек­сий Ни­кит­ский и диа­кон Си­ме­он Ку­ля­мин бы­ли рас­стре­ля­ны на по­ли­гоне Бу­то­во под Моск­вой и по­гре­бе­ны в без­вест­ной об­щей мо­ги­ле. Пе­ред рас­стре­лом в этот же день фо­то­граф Та­ган­ской тюрь­мы сфо­то­гра­фи­ро­вал их, чтобы при про­во­ди­мых в это вре­мя мас­со­вых рас­стре­лах па­лач не ошиб­ся.
При­чис­лен к ли­ку свя­тых но­во­му­че­ни­ков Рос­сий­ских по­ста­нов­ле­ни­ем Свя­щен­но­го Си­но­да 12 мар­та 2002 го­да для об­ще­цер­ков­но­го по­чи­та­ния.

Прмц. София (Селиверстова) Послушница

Преподобномученица София Селивестрова, послушница. Ро­ди­лась 17 сен­тяб­ря 1871 го­да в се­ле Из­на­ир Сер­доб­ско­го уез­да Са­ра­тов­ской гу­бер­нии в се­мье кре­стья­ни­на. Ко­гда Со­фии ис­пол­ни­лось де­сять лет, умер­ла ее мать, и отец де­воч­ки от­дал ее в при­ют в се­ле Кра­юш­ки­но, ко­то­рый су­ще­ство­вал в то вре­мя при жен­ской об­щине, пре­об­ра­зо­ван­ной за­тем в мо­на­стырь. В при­юте она про­жи­ла до два­дца­ти лет, а за­тем уеха­ла в Санкт-Пе­тер­бург, по­сту­пи­ла в при­слу­ги и од­новре­мен­но обу­ча­лась на до­му ри­со­ва­нию. В этом ис­кус­стве она до­стиг­ла за­мет­ных успе­хов.
В 1898 го­ду встре­ти­лась со зна­ко­мой мо­на­хи­ней, ко­то­рая к то­му вре­ме­ни уже два­дцать два го­да под­ви­за­лась в Страст­ном мо­на­сты­ре в Москве, и та по­ре­ко­мен­до­ва­ла ее мо­на­сты­рю. Здесь её по­слу­ша­ни­ем ста­ло обу­че­ние мо­на­хинь ри­со­ва­нию.
В 1921 го­ду бы­ла ли­ше­на из­би­ра­тель­ных прав за то, что жи­ла в мо­на­сты­ре, хо­тя и не бы­ла мо­на­хи­ней. Впо­след­ствии, в 1933 го­ду, она об­ра­ти­лась с жа­ло­бой во ВЦИК и бы­ла в пра­вах вос­ста­нов­ле­на.
В 1926 го­ду Страст­ной мо­на­стырь был за­крыт, и Со­фия с тре­мя мо­на­хи­ня­ми от­ре­мон­ти­ро­ва­ли се­бе под жи­лье под­валь­ное по­ме­ще­ние в до­ме на Тих­вин­ской ули­це, где и про­жи­ли до но­яб­ря 1937 го­да, ко­гда со­труд­ни­ки НКВД аре­сто­ва­ли мо­на­хинь. Хо­те­ли аре­сто­вать и Со­фию, но ее в это вре­мя не ока­за­лось до­ма.
В фев­ра­ле 1938 го­да осве­до­ми­те­ли, жив­шие в этом же до­ме, на­пра­ви­ли в НКВД до­не­се­ние, буд­то Со­фия го­во­ри­ла:
«Чест­ных тру­же­ни­ков боль­ше­ви­ки ссы­ла­ют и всех пе­ре­са­жа­ли по тюрь­мам, а у ру­ко­вод­ства вла­сти по­ста­ви­ли мо­шен­ни­ков и ло­ды­рей. Но это всё нам Бог по­слал за гре­хи. За нас те­перь боль­ше всех при­хо­дит­ся стра­дать на­шим за­щит­ни­кам — свя­щен­ни­кам, на ко­то­рых сей­час идёт го­не­ние... Вы­пу­сти­ли кон­сти­ту­цию, в ко­то­рой го­во­рит­ся, что со­вер­ше­ние ре­ли­ги­оз­ных об­ря­дов до­пус­ка­ет­ся сво­бод­но, а на са­мом де­ле нам те­перь при­хо­дит­ся со­би­рать­ся в под­валь­ных по­ме­ще­ни­ях, чтобы ни­кто не знал».
Вы­зван­ные на до­прос осве­до­ми­те­ли под­твер­ди­ли свои по­ка­за­ния и в ка­че­стве сви­де­те­лей.
22 фев­ра­ля по­слуш­ни­ца Со­фия бы­ла аре­сто­ва­на и за­клю­че­на под стра­жу в 13-е от­де­ле­ние ми­ли­ции го­ро­да Моск­вы. На сле­ду­ю­щий день она бы­ла до­про­ше­на.
— На од­ном из сбо­рищ аре­сто­ван­ных мо­на­хинь вы го­во­ри­ли, что чест­ных тру­же­ни­ков боль­ше­ви­ки ссы­ла­ют и всех пе­ре­са­жа­ли по тюрь­мам, а у ру­ко­вод­ства вла­сти по­ста­ви­ли мо­шен­ни­ков и ло­ды­рей и что свя­щен­ни­кам при­хо­дит­ся стра­дать, на них сей­час го­не­ние. При­зна­е­те ли вы се­бя в этом ви­нов­ной? — спро­сил сле­до­ва­тель.
— Не при­знаю. Ни­ка­кой контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти я не ве­ла.
— До аре­ста в 1937 го­ду мо­на­хи­ня Страст­но­го мо­на­сты­ря Пав­ло­ва, жив­шая вме­сте с ва­ми, про­во­ди­ла контр­ре­во­лю­ци­он­ную аги­та­цию, го­во­ря, что в кол­хо­зах уми­ра­ют с го­ло­да, и вы в этом раз­го­во­ре её под­дер­жа­ли. В мо­мент про­цес­са над бан­дой троц­ки­стов вы со­жа­ле­ли, что их рас­стре­ля­ли, и при этом вы­ска­зы­ва­ли ан­ти­со­вет­ские на­стро­е­ния, что невин­ные лю­ди по­ги­ба­ют. При­зна­е­те ли се­бя в этом ви­нов­ной?
— Та­ких раз­го­во­ров я не слы­ша­ла от Пав­ло­вой. Со­жа­ле­ния по по­во­ду рас­стре­ла бан­ды троц­ки­стов не вы­ска­зы­ва­ла и ви­нов­ной се­бя не при­знаю.
На этом до­прос был за­кон­чен.
25 фев­ра­ля го­да Трой­ка НКВД по Мос­ков­ской об­ла­сти при­го­во­ри­ла её к рас­стре­лу за «контр­ре­во­лю­ци­он­ную аги­та­цию».
Рас­стре­ля­на 28 фев­ра­ля 1938 го­да, по­гре­бе­на в об­щей без­вест­ной мо­ги­ле на по­ли­гоне Бу­то­во под Моск­вой.
При­чис­ле­на к ли­ку свя­тых но­во­му­че­ни­ков Рос­сий­ских по­ста­нов­ле­ни­ем Свя­щен­но­го Си­но­да 22 фев­ра­ля 2001 го­да для об­ще­цер­ков­но­го по­чи­та­ния.

В соборной церкви Успенского Далматова монастыря, расположенного на берегу реки Исети в Пермской области хранился чудотворный образ Успения Божией Матери, принадлежавший иноку Далмату, основателю этой обители.
В первой половине XVII-го столетия дворянин Димитрий Иванов Мокринский, житель г. Тобольска, удалился в Невьянский монастырь (Тобольская епархия), где и принял иночество с именем Далмата. Так как инок отличался добродетельной жизнью и был подвижником, братия Невьянского монастыря пожелала избрать его своим игуменом. Но смиренный Далмат, избегая этого высокого и ответственного сана, удалился из обители, взяв с собой икону Успения Богоматери. В 1644-м году он прибыл в Пермскую губернию и здесь поселился в пещере во владениях Тюменского татарина Илигея.

Решив изгнать отшельника, Илигей остановился на ночлег напротив Далматовой пещеры, за рекой Исетью, рассчитывая на рассвете напасть на инока. Но защитницей Далмата стала Сама Царица Небесная. Она явилась татарину во сне в багряном одеянии, с пламенным мечом в руках. Богоматерь строго запретила причинять Далмату какую бы то ни было обиду и приказала Илигею дать отшельнику земли для построения обители, что татарин со смирением и сделал.

Это чудесное событие произошло в 1646 году. К этой же дате относят и основание Далматова монастыря.

В конце 1646 года на обитель напали калмыки. Они сожгли монастырские постройки; часть монахов убили, другую увели в плен. Во время этого разгрома чудесным образом спасся от гибели только основатель обители старец Далмат, сохранив и принесенную им из Невьянского монастыря икону Успения Божией Матери.

Через несколько лет, благодаря усердию Далмата, на месте разрушенного монастыря уже возвышалась деревянная церковь, а недалеко от нее появились и келии для иноков. Сюда стали стекаться богомольцы и делать свои пожертвования на украшение обители и храма. С этого времени слава монастыря стала быстро распространяться по всем ближним и дальним местам.

В 1664 году монастырь опять подвергся нападению. Хан Девлет-Гирей разграбил и сжег обитель. Однако икона Божией Матери и на этот раз осталась невредимой, хотя церковь вся сгорела; только на задней стороне доски обгорело то место, к которому прикоснулся рукой один мусульманин.

Обитель была восстановлена уже сыном Далмата, архимандритом Исааком. Он в 1707 году выстроил каменную церковь, где и находилась чудотворная икона Успения Божией Матери. Риза и венцы на ней были серебряные, вызолоченные, с драгоценными камнями.

Виленская икона Божией Матери написана святым евангелистом Лукой. Долгое время она была родовой святыней греческих императоров в Константинополе. В 1472 году икону перенесла в Москву София Палеолог, супруга великого князя Московского Иоанна III (1462–1505). В 1495 году великий князь благословил этой иконой свою дочь Елену при выдаче ее замуж за Литовского короля Александра. В честь перенесения иконы в бывшую столицу Литвы г. Вильно установлено празднование 15 февраля. Позже святую икону поставили в Предтеченском храме, в котором была погребена княгиня Елена.

Иоанн Грозный, пытаясь вернуть чудотворную икону в Москву, предлагал за нее королю Сигизмунду 50 знатных литовских пленников, но король решительно отказал, потому что все духовенство, как православное, так и униатское, не хотело лишиться этого сокровища.

В Пречистенском соборе икона пребывала до половины XVIII века, а потом была перенесена вместе с митрополией в Виленский Свято-Троицкий монастырь, находившийся тогда в распоряжении базилиан. Пречистенский же собор был отдан униатам. Только в 1839 году Свято-Троицкий монастырь вместе с иконой Одигитрии был возвращен православным. С этого времени чудотворный образ Пресвятой Богородицы пребывал там, привлекая благоговейное чествование всех православных.

Икона Одигитрии написана на четырех досках, соединенных вместе: из них средние сделаны из кипариса, остальные из березы. В 1864 году чудотворная икона была подновлена.