Дивное Дивеево

Схимонах Иосиф Ватопедский.

То, о чем мы сейчас будем говорить, превышает меру нашего восприятия. Да и как го­ворить об этом, когда истины столь высокие и столь важные, ведущие к совершенству по Бо­гу, забываются, пренебрегаются и становятся непонятными людям, от чего потрясаются сами основы нашего духовного строительства?

Не будем рассматривать теоретические вопросы аскетики, связанные с жизнью верую­щих, а обратимся к практической стороне дела, потому что практика в некотором смысле со­ставляет основу и определяет подступы для теории, согласно со святоотеческим учением.

По естественным законам послушание рождается во всем, что не имеет самостоятель­ного существования, независимости, чье существование ограничено и обусловлено различ­ными потребностями, потому что все это доказывает наличие закона зависимости от какого-то первоначала. Так, по всей видимости, послушание становится больше потребностью и долгом, нежели предметом свободного выбора.

Но не только естественные законы убеждают нас в том, что послушание – неотъемле­мое начало, лежащее в основании бытия разумных существ. Божественное откровение также учит нас, что Бог изначально определил послушание как признак и, так сказать, «примету» сотворенных Им разумных существ. Среди заповедей и требований Бога послушание нахо­дится на первом месте и никак не может быть отнесено к увещательным напоминаниям нравственного закона, установленного на основе принципов разумного поведения. Первым назначением, данным нашей природе Творцом, было существование по Его «образу и подо­бию» (Быт. 1, 26). Эти слова с самого начала обнаруживают, что связь первозданного суще­ства с его Создателем, а также его зависимость от Него была непосредственной и непрерыв­ной – как в отношении начала и источника жизни, так и в отношении ее конца и цели. По­сле того как первозданные существа были сотворены, они получили заповедь «делати и хранити» Рай (ср. Быт. 2, 15). А первым завещанием, которое определяло место человека в естественных границах его жизни и свободной деятельности, допустимой его разумными способностями, были слова: «От древа же, еже разумети доброе и лукавое, не снесте от не­го» (Быт. 2, 17), – причем в тексте Писания перед этим выражением стоит слово и заповеда, в котором выявляется требование подлинного послушания.

Указание на послушание как на долг человека к Богу содержится не только в первой заповеди, обращенной к первозданным людям. И в других местах виден всеохватывающий характер этой добродетели, которая предпочитается даже жертвам, служившим для избран­ного народа главной составной частью богослужения. Приведем к примеру слова пророка Самуила: «Еда угодны Господу всесожжения и жертвы, якоже послушати гласа Господня? Се, послушание паче жертвы благи, и покорение паче тука овня» (1Цар. 15, 22).

В другом месте приводится рассказ о пророке, который был послан Богом обличить ца­ря Иеровоама. Ему была дана заповедь после окончания миссии вернуться в свою страну и по пути нигде не есть хлеба, не пить воды и не заходить ни в один дом. Однако он был об­манут одним человеком, выдававшим себя за пророка, и, принужденный этим лжепророком поесть, нарушил заповедь. И вот на обратном пути его задушил лев, не притронувшийся, од­нако, ни к его мертвому телу, ни к ослу, на котором он ехал. Поэтому и сказал Господь: «Сице глаголет Господь: Понеже преогорчил еси глагол Господень и не сохранил еси заповеди, юже заповеда тебе Господь Бог твой, и возвратився ял еси хлеб и пил воду на месте сем... сего ради не внидет во гроб тело твое со отцы твоими» (3Цар. 13, 21–22).

И в другом месте повествуется о значении послушания: «Человек един от сынов пророчих рече ко ближнему своему по словеси Господню: Бий мя ныне. И не восхоте человек бити его. И рече к нему: Понеже не послушал еси гласа Господня, се, ты отыдеши от Мене, и по­разит тя лев. И отыде от него, и обрете его лев и порази его» (3Цар. 20, 35–36).

Напоминание об исторических событиях, связанных с законодательством или с преда­нием, в которых подчеркивается смысл послушания, думаю, не оставляют никакого места для сомнения в том, что послушание – необходимое правило жизни.

О значении точности в исполнении заповедей Божиих, точности, в которой выражается зависимость разумных существ от Бога, люди, к сожалению, узнали только после преслушания и нарушения заповедей. Благость Божия, будучи неизменным свойством природы Бога, не стала, однако, соболезновать и заглаживать грех преслушания первого человека, хотя и имела к тому простительные предлоги, например, человеческую неопытность. Это означа­ет, что заповедь, данная Богом Его творению, не простое указание или совет как себя вести, но нечто абсолютно серьезное. Что-то такое, без чего невозможно обойтись. Последствия падений двух существ, имеющих разумную природу, ангельскую и человеческую, падение Денницы и падение Адама, убеждают, что подчинение сотворенных существ своему Творцу носит онтологический и экзистенциальный характер. То есть послушание – это практиче­ское средство их связи и общения с Богом, от Которого только они и получают силу к про­должению своего существования и к осуществлению своей первоначальной цели. И теперь, после ужаса падения двух природ, ангельской и человеческой, последствия которого потряс­ли все творение и нарушили гармонию «весьма хорошо» сотворенных Богом существ (Быт. 1, 31), никто уже больше не сомневается в том, что послушание воле Божией есть безусловно необходимый долг.

С воссозданием человека через воплощение Бога Слова еще раз подтвердилась истина о необходимости послушания. Точное исполнение послушания облекшимся в нашу природу Божественным Словом, Который ничем не меньше «Отеческого величествия», запечатлело послушание в качестве, главным образом, неотъемлемого долга, нежели зависящей от наше­го свободного выбора добродетели. Не стану ссылаться на многие места из Нового Завета, так как они общеизвестны; их общий смысл сводится к исповеданию Господа нашего, Кото­рый сказал, что Он пришел творить не Свою волю, но волю Пославшего Его Отца (см. Ин. 6, 38). Исходя из новозаветных текстов, попытаюсь показать вам смысл послушания в несколь­ко ином освещении.

Главной заповедью, данной мыслящим существам, является любовь, которую они должны воздавать своему Творцу. Таким образом смысл послушания приобретает двойной оттенок: во-первых само послушание в таком контексте становится нашей любовью к Богу от всей души, всего сердца и помышления; и во-вторых, подчинение Богу вырастает как плод этой любви. Иными словами, всеобщая заповедь о любви раскрывается только через точное послушание. «Аще любите Мя, заповеди Моя соблюдите» (Ин. 14, 15). «Имеяй заповеди Моя и соблюдаяй их, той есть любяй Мя» (Ин. 14, 21). «Аще кто любит Мя, слово Мое соблю­дет» (Ин. 14, 23). И «не любяй Мя, словес Моих не соблюдает» (Ин. 14, 24).

Забытая тайна послушания, познание которой пренебрегается современным человеком, живущим по законам апостасии, – это ключ, открывающий блага вечной жизни. Сын Бо­жий, ставший послушным до смерти, Своим примером явил единство всех, ангелов и людей, в Теле Своей Церкви. Он был принесен в жертву за всех нас, подчинился Богу Отцу в проти­воположность нашему противлению и преслушанию. Его послушание, дошедшее до жертвы за других, то есть за нас, явилось благороднейшим деянием, какое только может вместить наше воображение. Послушание такой глубины могло быть осуществлено только боголепным величием Единородного Сына – этого Отеческого Сияния (см. Прем. 7, 26; Евр. 1, 3), добродетель Которого покрыла Небеса.

Послушание есть не что иное как «тело» любви, если, конечно, возможно в словах вы­разить эту всеобщую добродетель. Любовь в ее конкретной форме – это служение, жертва, энергия; и только через послушание она выражается и воплощается. Вот почему послушание было свыше и изначально догматически установлено для природы разумной твари, и его ис­кажение привело к нарушению равновесия во всем творении.

Но по моему смиренному мнению, если бы даже для послушания не было таких важ­ных причин, как мы описали, оно все равно было бы достойно, чтобы мы его выполняли только и только потому, что его соблюл наш сладчайший Иисус – средоточие нашей любви и почитания. Послушание делается желанным и приятным в сочетании с любовью, которую нам преподал Господь как новую основную заповедь, как признак и символ нашей христиан­ской идентичности.

И поскольку все существующее пришло в негодность через преслушание, очевидно, что оно возвращается к гармонии через послушание. Ведь и Сам Господь, приняв на Себя послушание, ясно возвещает о том, какая в нем заключена победа: «Дадеся Ми всяка власть на Небеси и на земли» (Мф. 28, 18).

Кроме всего этого, послушание служит причиной божественных откровений человеку и является в то же время их проводником. Это давно известно и от наших Отцов. Поэтому-то Господь и говорит нам: «Аще любите Мя, заповеди Моя соблюдите, и Аз умолю Отца, и иного Утешителя даст вам, да будет с вами в век» (Ин. 14, 15–16). Это как раз характеризует по­слушание как «проводника» Благодати, потому что в нем начинается и в нем заканчивается все таинство нашего возвращения к Богу и воскресения.

В общественной среде послушание Богу осуществляется через закон и заповеди. Так объяснял и Честной Иоанн Предтеча, проповедуя народу о покаянии. Способ общения в по­слушании предполагает перенос личности ближнего в свое сердце через практическое осу­ществление любви, распознавание воли своего брата и исполнение ее как своей собственной воли. Такое расширение своего сердца, когда мы вмещаем в себя своего ближнего через практическое осуществление его воли, таинственно переносит нас в область чаемого вселен­ского единства, о котором Господь молился, «да вси едины будут» (Ин. 17, 21). Тогда может быть осуществлена и самая трудная заповедь Евангелия: «Любите врагов ваших» (Лк. 6, 27).

При правильном совершении послушания в отношении ближнего развивается способ­ность восприятия воли Божией. Через посредство послушания человек учится подлинному образу общения не только с Богом, но и с людьми. Принимая волю брата через любовь в служении, человек с необходимостью учится полностью жить жизнью как отдельного ближнего, так и всех своих ближних. Таким образом он переносится из своего малого инди­видуального пространства и узости в область вселенского и вечного бытия.

Человек, ставший по своему образу существования вселенским, приобретает опыт ви­деть нужды всего, скорбей и смерти, и его любовь понуждает его переживать чужое как свое собственное. Любовь заставляет его молиться о других с большой скорбью, как будто о сво­ем личном несчастье, желая их утешения. И вот тогда «любите друг друга» (Ин. 13, 34) и «лю­бите врагов ваших» (Лк. 6, 27) становится естественным состоянием. Так разрешается про­блема человека, ищущего мира и единомыслия в лабиринте удушающего индивидуализма и своекорыстия.

Своей энергией и силой послушание избавляет человека от духовного вакуума индиви­дуализма и замкнутости на своем «я». Оно вводит его в широту и высоту всеединства любви, туда, где «всяческая и во всех Христос» (Кол. 3, 11). Индивидуализм и своекорыстие были пер­выми движущими силами падших разумных существ. Затем преслушание, как их внешнее выражение, обрушило на них все несчастье греха, из-за которого от начала и до конца вре­мен страдало и будет страдать все творение.

Отсутствие послушания в человеческой душе обнаруживает, что она внутренне больна. Это именно та болезнь, которая от начала и до конца мира особенно ярко будет проявляться у всех совершителей человеческих бед и несчастий, разделений и разногласий, которые по­истине и сами не входят и входящим возбраняют (см. Лк. 11, 52).

Согласно православному Преданию, послушание имеет разные уровни, в соответствии с духовным ведением его делателей, и это относится не только к качеству послушания, но и к мотивам, из которых оно исходит. Например, немощные, которые не познали любовь Божию, совершают послушание из страха перед наказаниями и вообще суда Господня. Стоя­щие выше предпочитают послушание из-за награды и выгоды, ожидая воздаяния, согласно обетованию. Совершенство же проявляется в том, когда послушание имеет свои мотивы и основания в божественной любви.

Обратимся к теме монашеского послушания. Не будет никакого преувеличения, если мы назовем его фундаментом и основой нашего духовного строительства, потому что после веры в Бога послушание является наиболее важной стороной нашего практического житель­ства в Боге.

Для того, кто недавно начал монашескую жизнь, послушание имеет и должно иметь характер всецелой зависимости от воли своего Старца. Горячая ревность и большая вера в отношении Старца, что обычно для новоначальных, весьма помогают достичь так называе­мого начального «слепого послушания». Новоначальный монах, имеющий различные при­страстия, лишен духовной свободы и в своем порыве получить эту свободу во всем зависит от Христа. Место Христа занимает Старец, в лице которого послушник видит Самого Госпо­да. Поэтому-то заповеди Старца должны соблюдаться с безусловной точностью, без всякой проверки и сомнения. Теплота веры не знает, что такое сравнивать, и следует псаломскому слову: «За словеса устен Твоих аз сохраних пути жестоки» (Пс. 16, 4), и: «Путь заповедий Тво­их текох... и поучахся в заповедех Твоих, яже возлюбих зело» (Пс. 118:32, 47).

Когда проходит время и послушник продолжает этот добрый подвиг бескровного му­ченичества, в нем рождается более совершенный вид послушания, представляющий собой более зрелую энергию человеческого духа и его благого стремления на основании заповедей Христа, любовь Которого разжигает пламенного подвижника. Послушание, переходя из сфе­ры «повелевающего предписания» в сферу любви, изменяет и существо жизни человека. Из сухих предписаний и взаимоотношений на основе законов человек переходит в область мира и всеединства любви и счастья во Христе: так становится достижимым Царство Божие на земле (см. Мф. 6, 10). Послушание, обогащенное опытом и основанное на любви, понуж­дает послушника искать воли ближнего, всякого ближнего, и во всем утешать его по запове­ди любви. «Больше сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя» (Ин. 15, 13); «И сию заповедь имамы от Него, да любяй Бога любит и брата своего» (1Ин. 4, 21).

Согласно нашему святоотеческому Преданию, начало познания Бога заключается в от­кровении Самого Бога Его творению, которое происходит без принуждения и ограничения. Когда человек отзовется добровольно и всецело на этот призыв, Господь увеличивает Свое присутствие в человеке через действия божественной Благодати, пока в душе принявшего посещение от Бога не родится несомненная вера. Затем, в зависимости от времени, опыта и обстоятельств, от человека скрывается чувство присутствия Благодати. Обычно это ужаса­ет тех, кто не знаком с такими состояниями, и они начинают искать причины этого. Но при­чина, как она есть, состоит не в чем ином, как в свидетельстве нашей веры, то есть в том, чтобы мы на практике проявили дарованное нам духовное ведение. И вот терпением и стой­костью мы показываем, остаемся ли мы даже без видимого присутствия Благодати верны Тому Богу, Которого мы познали, верим ли мы Ему и следуем ли за Ним, потому что это Ему подобает и Он нас утешил. Это состояние лишенности божественной Благодати производит в человеке большую боль, беспокойство и борение, потому что то, чего он лишился, не имеет замены и не сравнимо со всем счастьем всего человечества. Жажда и горячее желание этого сокровища рождает стремление к подвигу. А этот подвиг и есть то духовное искусство и та наука, которые Отцы называют искусством из искусств и наукой из наук. Главная же сила, приводящая в движение божественную Благодать, согласно Священному Писанию, есть по­слушание воли Божией.

Чадо веры – страх Божий. Чадо страха Божия – ревность. Дело же ревности по Богу есть чистота совести и, конечно, божественное послушание. И если наше послушание воле Божией имеет своим основанием любовь к Богу и ближнему, то наша совесть приводит нас к более совершенной духовной жизни, которую передал нам Сам Господь, уча и творя (Деян. 1, 1).

Святые Отцы повторяют и подчеркивают, что истинные послушники есть наследники обетовании и даров Святого Духа, о Котором Господь сказал, что «Отец иного Утешителя даст нам, да будет с нами во век" (Ин. 14, 16). За мученическим послушанием следует рас­суждение. За рассуждением – духовное ведение, а за ним – свобода во Христе. Это та сво­бода, которую Сын Божий дает тем, которые приняли Его. «Елицы прияша Его, даде им об­ласть чадом Божиим быти» (Ин. 1, 12). «И уразумеете истину, и истина свободит вы» (Ин. 8, 32). «Всяк рожденный от Бога не согрешает» (1Ин. 5, 18), поэтому справедливо он приобре­тает со временем бесстрастие, улучает обожение и сподобляется совершенства – всегда только по Благодати Божией.

Итак, кто хочет совлечь с себя кожаные ризы многообразных согрешений, скрывающих наше истинное человеческое лицо, путь добровольно вступит на поприще послушания и то­гда, оставив все попечения и следуя своему намерению, он скоро достигнет доброй пристани спасения, где лицом к лицу увидит свой Первообраз – сладчайшего Владыку нашего, Кото­рый Сам прошел этим лучшим путем и преподал его нам как урок безопасного достижения цели нашей жизни. Аминь.

И Богу в Троице, Творцу всего добра и блага

Во веки слава и всегда воистину держава!

схимонах Иосиф Ватопедский / Слова утешения