05/12/2018 18:25:27
|
Один час мучения в аду ("Тайны загробного мира": сост. монах Пантелеймон).
Один расслабленный, изнемогая в духе терпения, с воплем просил Господа прекратить его страдальческую жизнь. «Хорошо, — сказал явившийся однажды больному Ангел, — Господь, как неизреченно благ, соизволяет на твою молитву. Он прекращает твою временную жизнь, только с условием: вместо одного года страданий на земле, согласен ли ты пробыть три часа в аду? Твои грехи требуют очищения в страданиях собственной твоей плоти; ты должен бы ещё быть в расслаблении год, потому что как для тебя, так и для всех верующих нет другого пути к небу, кроме крестного, проложенного безгрешным Богочеловеком. Тот путь тебе уже наскучил на земле; испытай, что значит ад, куда идут все грешники; впрочем, только испытай в течение трёх часов, а там — молитвами Святой Церкви ты будешь спасён».
Страдалец задумался. Год страданий на земле — это ужасное продолжение времени. «Лучше же я вытерплю три часа», — сказал он, наконец, Ангелу. Ангел тихо принял на свои руки его страдальческую душу и, заключив её в преисподних ада, удалился от страдальца со словами: «Чрез три часа явлюсь я за тобой». Господствующий повсюду мрак, теснота, долетающие звуки неизъяснимых грешнических воплей, видение духов злобы в их адском безобразии, все это слилось для несчастного страдальца в невыразимый страх и томление. Он всюду видел и слышал только страдание, и ни ползвука радости в необъятной бездне ада: одни лишь огненные глаза демонов сверкали в преисподней тьме и носились пред ним их исполинские тени, готовые сдавить его, сожрать и сжечь своим геенским дыханием. Бедный страдалец затрепетал и закричал, но на его крик и вопли отвечала только адская бездна своим замирающим вдали эхом и клокотанием геенского пламени. Ему казалось, что уже целые века страданий протекли: с минуты на минуту ждал он к себе светоносного Ангела. Наконец, страдалец отчаялся в его появлении и, скрежеща зубами, застонал, заревел, что было силы, но никто не внимал его воплям. Все грешники, томившиеся в преисподней тьме, были заняты собою, своим собственным только мучением. Но вот тихий свет ангельской славы разлился над бездною. С райскою улыбкою подступил Ангел к нашему страдальцу и спросил:
— Что, каково тебе, брат? — Не думал я, чтоб в устах ангельских могла быть ложь, — прошептал едва слышным, прерывающимся от страданий голосом страдалец. — Что такое? — возразил Ангел. — Как что такое? — произнес страдалец. — Ты обещал взять меня отсюда через три часа, а между тем целые годы, целые, кажется, века протекли в моих невыразимых мучениях! — Что за годы, что за века? — кротко и с улыбкою отвечал Ангел. — Час ещё только прошёл со времени моего отшествия отсюда, и два часа ещё быть тебе здесь. — Как два часа? — в испуге спросил страдалец. — Ещё два часа? Ох, не могу терпеть, нет силы! Если только можно, если только есть воля Господня, умоляю тебя — возьми меня отсюда! Лучше на земле я буду страдать годы и века, даже до последнего дня, до самого пришествия Христова на суд, только выведи меня отсюда. Невыносимо! Пожалей меня! — со стоном воскликнул страдалец, простирая руки к светлому Ангелу. — Хорошо, — ответил Ангел, — Бог, как Отец щедрот, удивляет на тебе благодать Свою. При этих словах страдалец открыл глаза и видит, что он по-прежнему на своем болезненном ложе. Все чувства его были в крайнем изнеможении; страдания духа отозвались и в самом теле; но он с той поры уже всладость терпел и переносил свои страдания, приводя себе на память ужас адских мучений и благодаря о всем милующего Господа («Письма святогорца», п.15, 1883, с.183). |