24/10/2018 20:37:21
Тихвинская икона Божией Матери |
С.А.Нилус Реставрація чудотворной Иконы Тихвинской Божіей Матери. Сегодня прочелъ въ «Колоколѣ», что престарѣлый архіепископъ одной изъ древнѣйшихъ русскихъ епархій*{{Архіепископъ Новгородскій и Старорусскій Гурій Сычевъ, поручикъ, калужскаго пѣхотнаго полка.}}, запутавшись ногами въ коврѣ своего кабинета, упалъ и такъ разбилъ себѣ голову и лице, что всѣ праздники не могъ служить, да и теперь еще лежитъ съ повязкой на лицѣ и никого не принимаетъ.
Въ концѣ октября, или въ началѣ ноября прошлаго года былъ изъ епархіи этого архіепископа на богомольи въ Оптиной одинъ офицеръ, заходилъ онъ ко мнѣ и разсказалъ слѣдующее:
— «Незадолго передъ отъѣздомъ моимъ въ Оптину, я былъ на праздникѣ въ одной обители, ближайшей къ губернскому городу, гдѣ стоитъ мой полкъ и былъ настоятелемъ ея приглашенъ къ трапезѣ. Обитель эта богатая, приглашенныхъ къ трапезѣ было много, и возглавлялъ ее нашъ мѣстный викарный епископъ; онъ же и совершалъ въ тотъ день литургію. Въ числѣ почетныхъ посѣтителей былъ и нѣкій штатскій «генералъ» изъ сѵнодской канцеляріи. Между нимъ и нашимъ викарнымъ зашла рѣчь о томъ, что получено благословеніе, откуда слѣдуетъ, по представленіи архіепископа, на реставрацію лика одной чудотворной иконы Божіей Матери, находившейся въ монастырѣ нашей епархіи. Иконѣ этой вѣруетъ и поклоняется вся православная Россія, и она, по преданію, писана при жизни на землѣ самой Царицы Небесной св. Апостоломъ и Евангелистомъ Лукой. Нашло, видите ли, монастырское начальство, что ликъ иконы сталъ такъ теменъ, что и разобрать на немъ ничего невозможно. Тутъ явились откуда-то реставраторы со своими услугами, съ какимъ то новымъ способомъ реставраціи, и старенькаго нашего епархіальнаго владыку уговорили дать благословеніе на возобновленіе апостольскаго письма новыми вапами (по славянски красками).
— «Какъ же это?» — перебилъ я: «неужели открыто, на глазахъ вѣрующихъ?»
— «Нѣтъ», отвѣтилъ мнѣ офицеръ: «реставрацію предположено было совершать по ночамъ, частями: выколупывать небольшими участками старыя краски и на ихъ мѣсто, какъ мозаику вставлять новыя подъ цвѣтъ старыхъ, но такъ, что бы возстанавливался постепенно древній рисунокъ».
— «Да, вѣдь, это кощунство», — воскликнулъ я: «кощунство, не меньшее, чѣмъ совершилъ воинъ царя-иконоборца, ударившій копіемъ въ пречистый ликъ Иверской Божіей Матери»!
— «Такъ на это дѣло, какъ выяснилось, смотрѣлъ и викарный епископъ, но не такого о немъ мнѣнія былъ его собесѣдникъ — «генералъ» изъ сѵнодальныхъ приказныхъ. А между тѣмъ, слухъ объ этой кощунственной реставраціи уже теперь кое-гдѣ ходитъ по народу, смущая совѣсть послѣдняго остатка вѣрныхъ... Не вступитесь ли вы, Сергѣй Александровичъ, за обреченную на поруганіе святыню?»
Я горько улыбнулся: кто меня послушаетъ!? ..
Тѣмъ не менѣе, по отъѣздѣ этого офицера, я собрался съ духомъ и написалъ письмо тоже одному изъ сѵнодскихъ «генераловъ», а именно Скворцову, съ которымъ мнѣ нѣкогда пришлось встрѣтиться въ Орлѣ, во дни провозглашенія Стаховичемъ на миссіонерскомъ съѣздѣ пресловутой масонской «свободы совѣсти». Вслѣдъ за этимъ письмомъ, составленномъ въ довольно энергичныхъ выраженіяхъ, я написалъ большое письмо къ викарному епископу*{{Еп. Пермскій Андроникъ (впослѣдствіи замученный).}} той епархіи, гдѣ должна была совершиться «реставрація» св. иконы. Епископа этого я зналъ еще архимандритомъ, видѣлъ оть него къ себѣ знаки расположенія и думалъ, что письмо мое будетъ принято во вниманіе и, во всякомъ случаѣ, благожелательно. Тонъ письма былъ почтительный, а содержаніе исполнено теплоты сердечной, поскольку она доступна моему малочувственному сердцу. Написалъ я епископу и, вдругъ, вспомнилъ, что, приступая къ дѣлу такой важности и, живя въ Оптиной, я не подумалъ посовѣтываться со старцами. Обличилъ я себя въ этомъ недомысліи, пожалѣлъ о томъ, что письмо «генералу» уже послано, и съ письмомъ къ епископу, отправился къ своему духовнику и старцу о. Варсонофію въ скитъ. Пошелъ я съ женой въ полной увѣренности, что растрогаю сердце моего старца своею ревностью и уже, конечно, получу благословеніе выступить на защиту чудотворной иконы. Батюшка-старецъ не задержалъ меня пріемомъ.
|
Преподобный Варсонофий Оптинский, 5 / 18 июля 1845, Самара — 1 / 14 апреля 1913. Мощи его покоятся во Владимирском храме Оптиной Пустыни. |
— «Миръ вамъ, С. А.! Что скажете?» — спросилъ меня Батюшка. Я разсказалъ вкратцѣ зачѣмъ пришелъ и попросилъ разрѣшенія прочесть вслухъ мое письмо къ епископу. Батюшка выслушалъ внимательно и вдругъ задалъ мнѣ такой вопросъ:
— «А вы получили на это письмо благословеніе Царицы Небесной?»
Я смутился.
— «Простите», говорю, «Батюшка, я васъ не понимаю?»
— «Ну-да», повторилъ онъ: «уполномочила развѣ васъ Матерь Божія выступать на защиту Ея святой иконы?»
— «Конечно нѣтъ», отвѣтилъ я: «прямого Ея благословенія на это дѣло я не имѣю, но мнѣ кажется, что долгъ каждаго ревностнаго христіанина заключается въ томъ, чтобы на всякій часъ быть готовымъ выступать на защиту поругаемой святыни его вѣры».
— «Это такъ», сказалъ о. Варсонофій: «но не въ отношеніи къ носителю верховной апостольской власти въ Церкви Божіей. Кто вы, чтобы возставать на епископа и указывать ему образъ дѣйствія во ввѣренной его управленію Самимъ Богомъ помѣстной Церкви? Развѣ вы не знаете всей полноты власти архіерейской?... Нѣтъ, С. А., бросьте вашу затѣю и весь судъ представьте Богу и Самой Царицѣ Небесной — Они распорядятся, какъ Имъ Самимъ будетъ угодно. Исполните это святое послушаніе, и Господь, цѣлующій даже намѣренія человѣческія, если они направлены на благое, даруетъ вамъ сугубую награду и за послушаніе, и за намѣреніе: но только не идите войной на епископскій санъ, а то васъ накажетъ Сама Царица Небесная».
Что оставалось дѣлать? Пришлось покориться.
— «А какъ же, батюшка», спросилъ я, «быть съ тѣмъ письмомъ, которое я уже послалъ сѵнодальному «генералу»?»
— «Ну, это уже ваше съ нимъ частное дѣло: «генералъ», да еще сѵнодальный, — это въ Церкви Божіей не богоутвержденная власть, — это вамъ ровня, съ которой обращаться можете, какъ хотите, въ предѣлахъ, конечно, христіанскаго миролюбія и доброжелательства».
— «Представьте судъ Богу!» — таковъ былъ совѣтъ старца. И судъ этотъ совершился: не прошло со дня этого совѣта и полныхъ двухъ мѣсяцевъ, а ужъ архіепископъ получилъ вразумленіе и за ликъ Пречистой отвѣтилъ собственнымъ ликомъ, лишившись счастья совершать въ великіе Рождественскіе дни Божественную Литургію.
Призамолкли что то и слухи о реставраціи святой иконы*{{Икона Пр. Богородицы Тихвинской была все-таки реставрирована, описаннымъ способомъ при архимандритѣ Іоанникіи. Результатъ реставраціи оказался таковъ, что ничего отъ древней святой иконы не осталось и ее уже нельзя было выставлять для поклоненія. Самого архимандрита тутъ же вслѣдъ разбила болѣзнь, и онъ не могъ уже служить. Его удалили на покой въ Валдайскій Иверскій монастырь, гдѣ его обокралъ келейникъ, тысячъ на 40, или 60 — стяжаніе настоятельское, — и онъ умеръ съ горя 3-го іюня 1913 года. «А былъ раньше здоровъ, какъ быкъ», сказывалъ мнѣ Валдайскій архимандрить, впослѣдствіи епископъ Іосифъ.}}. Хотѣлъ, было, я разразиться обличительными громами по поводу кипяченія воды для великой агіасмы, но послѣ старческаго внушенія рѣшилъ и надъ этимъ судъ представить Богу.
|